И никаких трагедий и упрёков типа «ты мне больше не сын», «знать тебя не желаю» и «выметайся из моего дома». Ну а чего ещё было ожидать от женщины, любовники которой менялись с такой скоростью, что я не всегда успевал запоминать их имена.
***
Натягиваю джинсы и мягкий светло-голубой свитер. Этот свитер мы купили вместе с Валькой на зимней распродаже. Как раз незадолго до того, как он меня бросил. Валька хихикал и говорил, что в этом свитере, со своими белокурыми локонами я похож на ангелочка. Хихикал… Да, это хмурое создание умело хихикать. И вообще, хмурым созданием он был для всех, кроме меня. А со мной он как будто оттаивал. Улыбался. Для меня одного. И нежности всякие говорил на ушко. Такие, что вообще никак не вязались с его внешностью. А ещё пошлости. Такие, что я краснел прямо посреди улицы. Или магазина. Да вообще в любом месте, где ему вздумывалось наклониться к моему уху и в подробностях рассказать, как он собирается засунуть в мой зад свой язык, или как, вцепившись в мои волосы, кончить в мой рот, а потом вылизать из него остатки своей же спермы. Да я и сейчас краснею от одних только воспоминаний. И не только разговоров этих, между прочим. Все свои обещания Валик с завидным постоянством выполнял. И не по одному разу. И в различных вариациях. В общем, я никогда не жаловался и наслаждался.
В коридоре накидываю тёмно-серую ветровку, тоже вместе с Валиком купленную («Ну ничё так… Под цвет глаз. Бери, конечно, если нравится!»), засовываю ноги в кроссовки («Белые… Не практично, вообще-то… Но смотрятся – огонь!») и выхожу на улицу.
Конец апреля. Солнышко пригревает, птички поют, дети на самокатах гоняют, а у меня на душе пустота и мрак. Они поселились там три месяца назад. С тех самых пор, как в конце января Валя подхватил свой огромный рюкзак и, кинув на прощание «не скучай», укатил в неизвестном направлении.
Нет, он конечно перед этим втирал мне почти целую неделю про джунгли, в которые едет, и даже места какие-то называл. Но я был в таком шоке, что совершенно ничего ни то что не запомнил, но даже толком и не понял.
Глава 2
Мимо проносится, чуть не задев меня и обдав густым облаком цветочных духов, девушка в коротком платье на девственно-белом самокате. Иду к автобусной остановке. Можно было бы до метро и пешком дойти, но мне лень. Мне вообще всё лень в последнее время.
Забираюсь в автобус. Тот же самый номер, в котором мы и познакомились с Валей три года назад. Водила тогда был что надо – крутой шумахер. Заложил очередной вираж так, что я, даже пытаясь удержаться двумя руками за поручень, не устоял на ногах и полетел. Лететь, правда, в утренней давке далеко не пришлось. Приземлился сразу, прямо в объятия хмурого парня. Он сгрёб меня в охапку, посмотрел сверху вниз на моё перекошенное лицо и, скептически хмыкнув, сказал:
– Вот это подарок! И вроде не день рождения у меня сегодня, а всё равно, блин, приятно.
Я выпутался из его рук и пробормотал:
– Извини.
– «Извини»? Ну уж нет. Ты мне ногу отдавил, и вообще… расстроил, так сказать, мою тонкую душевную организацию. Так что я требую полной моральной компенсации. – Он плотоядно облизнулся: – И физической – тоже.
Я рассмотрел его как следует, и он показался мне вполне симпатичным. Почти на полголовы выше меня и, скорее всего, мой ровесник. Недолго думая и не обращая внимания на начинающих коситься на нас попутчиков, я сказал, что компенсирую ему всё с огромным удовольствием. И даже сверху накину. Он сообщил, что живёт в двух автобусных остановках от меня, взял мой номер телефона и сказал, что зайдёт за своей компенсацией в ближайшее время.
Тем же вечером хмурый обладатель нежного имени Валентин переступил порог моей квартиры, с тем, чтобы задержаться в ней на целых три года. На самых лучших и самых счастливых в моей жизни три года.
Через месяц нашего совместного проживания я решил познакомить его с мамой. Её дом находится через три двора от моего, и субботним днём мы с Валей пешочком отправились к ней в гости на обед.
Несмотря на всю свою хмурость, маму мою Валя очаровал очень быстро.
– Наконец-то ты нашёл себе кого-то нормального! – выдала она мне по телефону тем же вечером. – Сделай, пожалуйста, так, чтобы он тебя не бросил. Иначе я тебя убью, так и знай!
– И как же я должен это сделать, интересно?
– Прежде всего – и это главное – не выноси ему мозг, как ты обычно это делаешь. А ещё… Ну не знаю… Что там у вас, у педиков, в чести… Готовить что ли нормально научись. Рубашки ему гладь. Носки стирай.
– Мам, он почти не носит рубашек, для носков у нас есть стиральная машина, а готовить ему нравится самому.