Но повернув к девочке радостное лицо, он недоуменно нахмурился - Абигейл совсем не выглядела счастливой. Даже, скорее, наоборот, она выглядела очень грустной. - Мне пора, Мартин, - прошептала она, пряча глаза, и неловко поцеловала его в холодную щеку. - Куда Эбби? - Обратно... - она шумно выдохнула и продолжила, - Пока, Мартин, и помни! - Что, Абигейл? - Мартин растерялся. Куда ей пора, почему она хочет уйти? - Не зови меня Кудряшкой!- она звонко рассмеялась и вдруг засияла как рождественский ангелочек на ёлке у площади. Яркий свет, исходивший от её кожи, на миг ослепил Мартина, а когда он проморгался и белая пелена ушла с глаз, увидел, что Абигейл исчезла. А на том месте, где она сидела, одиноко лежала его коричневая курточка. - Эбби... Куда же ты... Он даже не заметил, как его нашли. Незнакомый мужчина, рядом с безостановочно плачущей матерью, осторожно снял его с дерева и, закутав до носа в тёплое, слабо пахнувшее табаком пальто, понёс к выходу из парка. - У него шок, - услышал он краем уха и провалился в спасительный сон. Три недели провалялся Мартин в кровати: несколько часов без куртки на холодном зимнем ветру не прошли для него даром. Мама не отходила от него больше чем на полчаса, укутывая заботой, будто одеялом. А Мартин и не возражал - несмотря на температуру и кашель, это было волшебное время. Они говорили с матерью обо всём на свете, читали друг другу сказки и просто лежали, крепко-крепко обнявшись. Лишь об одном не рассказал он - о девочке Кудряшке, исчезнувшей, словно ангел. Мистер Эрик все эти дни часто навещал их. Приносил то сладости и лекарства для Мартина, то букетики маргариток для мамы. А мальчик, видя, как расцветает мама от этих робких ухаживаний, как она молодеет на глазах и смеется как девчонка, рассказывая об их недолгих прогулках, очень за неё радовался. Она заслуживала счастья.
На третий день после выздоровления Мартина, к ним, как обычно, зашёл Эрик. Но вместо того, чтобы обратиться к маме, он сел на кровать, где Мартин читал книжку и сказал: - Мартин, я ничего не подарил тебе на Рождество, думаю сейчас самое время! - и шутливо приказал, - А ну быстро одевайся и пошли! Мартин вопросительно уставился на маму за спиной мужчины, и та, таинственно улыбаясь, разрешающе кивнула. Мальчик за минуту облачился в тёплые вещи, ему было жутко интересно, что подарит ему мистер Эрик. Они втроём, держась за руки, совсем как настоящая семья, вышли на улицу и сели в дребезжащий трамвай, направляющийся к окраине города. Мартин с жаром выпытывал, куда они едут, но взрослые лишь улыбались. Они вышли на последней остановке, и, минут через пятнадцать, подошли к огромным ангарам, на десяток метров возвышающимся над полями. Эрик остановился около третьего по счёту и открыл большой железный замок на высоких воротах ангара. В тёмной глубине ничего не было видно, пока мужчина не включил свет. Одинокая лампочка, свисающая с потолка, осветила что-то очень большое в глубине помещения. Мартин медленно шагал вперёд, не веря своим глазам. Когда до цели осталось всего несколько шагов, он остановился. Его взгляд, как губка, впитывал в себя округлые линии и яркие краски, а сердце, то стучало как бешеное, то совсем останавливалось. Самолёт. Самый настоящий, а не игрушечный, самолёт стоял прямо перед ним, и небесная его голубизна заставляла душу мальчика рыдать от восторга. Раз в десять больше, чем его копия в магазине, и раз в сто красивее. Мартин с широкой улыбкой обернулся, мама с Эриком, обнявшись, подходили к нему и негромко переговаривались. - Я узнал про твою мечту, - сказал Эрик, - Но подумал, что настоящий самолёт будет лучше, чем игрушечный. Мой дядя оставил мне его в наследство, я ещё подумал тогда - зачем мне он? Но вот, видишь, пригодился. - А он летает? Мужчина смущенно пожал плечами. - Ну, нам надо немного его починить, мотор почистить, краску обновить... Глядишь, через несколько месяцев, почему бы и не попробовать поднять его в воздух? - Спасибо, - прошептал мальчик, от волнения у него пересохло во рту, - А у него есть имя? - поинтересовался Мартин, подходя ещё ближе к заветной мечте. - Я когда-то мечтал о дочери... - немного грустно проговорил Эрик, - И всегда хотел, чтобы её звали Абигейл. Мне очень понравилось значение этого имени - "мой отец ликует от счастья"... - он закрыл на секунду глаза и нежно улыбнулся, - Вот и самолёт так назвал. Ведь хорошее имя? - Хорошее, - согласился Мартин и провёл ладонью по прохладному боку. Кое-где краска облупилась, и проступала ржавчина, на длинных, широких крыльях лежала сантиметровая пыль, но всё равно, этот самолёт был самым прекрасным в его жизни. - Привет, - прошептал мальчик. - Ты очень красивая! Почти такая же красивая, как маленькая девочка, которую я встретил однажды. И её тоже звали Абигейл... За его спиной Эрик поцеловал смущённую маму, и тихо попросил стать его женой. И она согласилась...