- Вот мы и одни остались. Как провели ночь?
- Ночь-то ничего. Да не нравится мне, что сын вашего хозяина в полиции служит.
- А вы думаете мне это нравится? Но вы не беспокойтесь, он сюда всего один раз приезжал, и то месяца два назад.
- А почему хозяин именно сегодня к нему поехал? - допытывался Георгий.
- Да вы что? Неужели мне не верите?
- Верить-то верю, а все-таки. Почему именно сегодня? - он пристально смотрел на нее.
Минуту оба не опускали глаз. В его хмуром взгляде сквозило недоверие. Она, казалось, говорила: "Глупый, неужели не чувствуешь, как рада я этой встрече".
Хозяин уже несколько дней собирался к сыну, на станцию Пролетарскую,спокойно пояснила Надежда Ивановна. - Жена его там гостит, он ее привезти должен. Но последние дни стояли большие морозы. А со вчерашнего вечера начало теплеть, вот он и поехал сегодня. Не бойтесь, милый, не думайте об этом, - ласково убеждала она. - Никто вас не выдаст. Все будет хорошо. Сейчас принесу вам поесть и схожу к одной знакомой - ленинградке. Выведаю, может, у нее от мужа что-нибудь из одежды осталось.
Чувство благодарности и облегчения захлестнуло Карлова.
- Спасибо, Надежда Ивановна, - глухо сказал он,- Спасибо!
От знакомой Надежда Ивановна вернулась с пустыми руками.
- Тоже, как и я, все выменяла на молоко и на хлеб, - сказала она со вздохом, присаживаясь возле Карлова. - Где же добыть? Взять у хозяина? Он спохватится. Из дома выгонит...
- А у Пузанка ничего нет? - спросил Карлов.
- Что вы, весь его гардероб на нем... Неожиданно в голове летчика созрел дерзкий план.
- А что, если... если ночью зайти в дом с автоматом и потребовать у хозяина старую одежду?
Надежда Ивановна на минуту задумалась.
- Конечно, с перепугу хозяин все вам отдаст, но... когда вы уйдете, наверняка побежит к старосте. А тот вышлет погоню. Староста из-за сына его побаивается.
- Так я свяжу его да запру, а сам на лошадь - и ищи ветра в поле. За ночь-то я далеко отмахаю.
- Рискованно, - с сомнением проговорила Надежда Ивановна.
- Но ведь другого выхода нет... Пусть так будет.
- Только вы уж тогда и нас свяжите. Я вам веревок наготовлю.
- Можно к вам наверх? - послышался тихий голос Пузанка.
- Можно, Пузанок, лезь сюда, - разрешил Георгий и добавил, обращаясь к Надежде Ивановне: - А Пузанок пусть лошадь не распрягает, когда хозяин вернется.
Парень забрался на сеновал и присел на корточки возле летчика. Надежда Ивановна рассказала ему о плане Карлова. По наивным моргающим глазам Пузанка трудно было понять, как он это воспринял. Прошло немало времени, пока он заговорил, растягивая слова:
- Да ладно. Чего уж тут. Только лошадь усталая придет. Далеко ли ускачете? Может, на завтра энто дело отложим? - И вдруг оживился: - Завтра я вас мигом за Маныч доставлю.
- Ну вы тут решайте вместе, а я выйду посмотрю, чтобы не зашел кто случайно. - Надежда Ивановна спустилась по лестнице .вниз.
- А ты, Пузанок, не думаешь к своим пробираться? - Карлов пристально вглядывался в небритое лицо парня.
- Да где уж мне. Вот коли придут русские, тогда опять пойду воевать.
- Сам-то ты разве не русский?
- Почему же не русский? Русский я. А что?
- Удивляюсь вот я, как это ты от слова "наши" отвык. Парень исподлобья посмотрел на летчика.
- Ты когда-нибудь слышал, Пузанок, про нашествие Чингизхана на Русь? Слышал про татарское иго? - спросил Георгий.
Парень замотал головой.
- Ханы уводили в рабство женщин, детей, грабили и жгли города, села. Так же, как сейчас гитлеровцы делают. Триста лет стонала тогда земля русская. Но поднялся народ наш, собрал силу несметную и погнал ханов со своей земли. Вот и теперь, если все до одного поднимутся, если не будут такие, как ты, окруженцы, - с презрением произнес Георгий это слово, отсиживаться по хуторам и станицам да гнуть спину за кусок хлеба, покатится тогда фашист за Дон, за Днепр, а там и Висла, и Эльба не за горами. Вот так-то, Пузанок. Стыдно тебе должно быть?
Приоткрыв рот, парень внимательно слушал. Его глаза потеплели, в них появилась мысль. Вместо тупого безразличия Георгий увидел что-то человеческое.
- Правда ваша, пора к своим подаваться, - произнес он, отвернувшись. Только с ребятами поговорить надо. Нас , ведь четверо в энтой станице перебиваются. Вместях сподручнее.
- Долго-то не задерживайся!
- Нет. Вот вас провожу и соберемся. Ребята меня слухают. А Степан, тот сам уходить уговаривался, - сообщил Пузанок.
Вдруг до их ушей докатился громовой гул далекого взрыва.
Пузанок вздрогнул, вскочил на ноги и повернул голову туда, откуда донесся взбудораживший тишину удар.
Георгий был потрясен, когда вновь увидел глаза парня. Расширенные, зрачки бегали по сторонам. Казалось, Пузанок искал место, куда можно прыгнуть, спрятаться от звуков, напоминающих грохот боя. В неудержимом паническом страхе он закрыл руками лицо.
А когда опустил руки, в его взгляде уже не было ничего человеческого. Потухшие, опустошенные глаза затравленного существа смотрели на летчика.
"...Да, храбрость не рождается вместе с человеком, - подумал Георгий. - Нужна воля, чтобы победить трусость".
Карлов вспомнил свои первые боевые полеты, вспомнил, как, увидев загоревшийся самолет товарища, сумел побороть испуг и пошел в атаку на зенитные батареи.
- Ты что испугался, Пузанок? Окружение вспомнил?
- Да нет, я так, - стыдливо ответил парень.
- К своим-то не раздумал идти? Пузанок промолчал.
- Не забудь, лошадь не распрягай, когда хозяин вернется, - напомнил ему Георгий.
- Ладно, сделаю.
Пузанок ушел. Долго тянулось время. За день Карлов до мелочей продумал свой план. Когда наступили сумерки, Надежда Ивановна опять принесла ему поесть.
- Ну как, все приготовили? - спросил он у нее.
- По-моему, все. Веревок на пятерых хватит. У печки повесила черную шубу из овчины. Как зайдете, сразу направо будет. Под шубой валенки поставила. А вот шапку у хозяина придется отобрать.
- Вот и прекрасно!
- А что вы, Георгий Сергеевич, с Пузанком сделали?! Как будто подменили парня - веселый такой стал, весь вечер шутит, смеется.
- Вот как? Это хорошо. Значит, душа у него от тяжести избавилась... Ну, давайте попрощаемся, Надежда Ивановна. Не знаю, как и благодарить вас, - Георгий крепко пожал руку женщины.
Хозяин вернулся поздно. Еще с саней крикнул вышедшему встречать его Пузанку:
- Завтра пораньше собирайся за сеном. Русские близко. Может, скоро придут - от сена-то нашего шиш останется.
"Идут наши, идут, - радостно забилось сердце летчика. - Эх, скорее бы добраться до них!"
Хозяин прошел в дом.
- Шкуру ему спасать надо, а он все о сене своем печется, - пробурчал Пузанок, как только зашел в сарай.
- Как там на улице, никого нет? - спросил у него Георгий.
- Вроде пусто, идите.
Георгий взял автомат, нащупал лестницу и спустился вниз. На улице было темно и безветренно. В тусклом пучке света, проникающем из окна дама, плавно опускались крупные хлопья снега.
- Идите, а я тут останусь, покараулю, - Пузанок показал на ступеньки. - Там налево дверь в комнату.
Карлов поднялся на высокое крыльцо и, повесив автомат на шею, потянул ручку. Дверь открылась. Перед ним были темные сени, слева-узенькая светлая полоска от неплотно прикрытой двери.
- Пузанок, ты? - услышал он голос хозяина.
Георгий распахнул дверь, вошел в комнату.
Хозяин сидел за столом и держал в руке большой ломоть хлеба. В длинных, висящих почти до подбородка усах путались крошки. При виде летчика его густые рыжеватые брови прыгнули вверх, образовав на лбу .множество складок. На какое-то мгновение он так и остался сидеть с полуоткрытым ртом.
Потом с трудом проглотил хлеб и спросил:
- Ты откуда такой взялся, сокол ясный? Теперь он пристально разглядывал летчика. Глаза превратились в узкие щелки.