Теперь прощай, оружие. А не рано ли? Я задумалась. Нет, сказать «прощай» — еще не значит навсегда сложить оружие. Оно может потребоваться. Хотя мы твердо верим в свое будущее, мы знаем и то, что за это будущее нужно драться.
Итак, кончилась боевая страда, наступили мирные будни. Вскоре полк перевели в Альт-Резе — курортное местечко под Нойбранденбургом. Чудесное озеро, водная станция, большой тенистый сад — все здесь располагало к отдыху. Больше месяца мы только и делали, что ели, спали, гуляли.
Здесь нас вновь посетил Маршал К. К. Рокоссовский. Он присутствовал у нас на торжестве по случаю трехлетия пребывания полка на фронте.
А через несколько дней мы вылетели в Москву для подготовки к первому послевоенному воздушному параду. Это событие, можно считать, завершило последнюю страницу летописи 46-го гвардейского Таманского авиационного ордена Красного Знамени и ордена Суворова III степени женского полка.
9 октября сорок пятого года в полку было проведено последнее партийное собрание. Мы подытожили свою боевую работу. За три фронтовых года самолеты полка совершили 23 672 боевых вылета и сбросили на врага почти 3 миллиона килограммов бомб. В результате, по далеко не полным данным, было уничтожено и повреждено 17 крупных переправ, 9 железнодорожных эшелонов, 26 складов с боеприпасами и горючим, 176 автомашин, 86 огневых точек, вызвано 811 очагов пожара, отмечалось 1092 взрыва большой силы.
Но это не все. Начав войну совсем молодыми, мы вышли из нее возмужавшими, зрелыми людьми. Война закалила нас не только физически, но и идейно. К концу пребывания на фронте почти все девушки были коммунистками. За три года боевых действий в партию вступило 180 человек. Орденами и медалями был награжден весь личный состав полка, 23 девушки стали Героями Советского Союза.
Через месяц с небольшим после партийного собрания полк был расформирован. С грустью расставались мы друг с другом. Война связала нас крепчайшими узами дружбы. Все эти годы мы жили, как одна семья, радости и горести делили пополам. И потому в сознании как-то не укладывалось, что настала пора разлуки, что отныне наши дороги и судьбы разойдутся.
Что ж, в сущности, так оно и должно быть. Ведь мы и на войну-то пошли для того, чтобы мир восторжествовал на земле, чтобы человек вернулся к созидательному труду, сменил меч на орало. И все-таки сердце сжималось от одной мысли, что недавнее близкое становится далеким прошлым, что нет больше 46-го гвардейского ночного бомбардировочного, что не будет больше ночей, опаленных всполохами выстрелов, искромсанных лучами прожекторов.
В груди тоскливо щемило от сознания, что нет больше девушек летчиков, штурманов, техников, вооруженцев, нет спаянного воинской дисциплиной и долгом боевого коллектива, а есть более двухсот личных непохожих друг на друга жизней, которые теперь вряд ли когда сольются в одну. Судьба разбросает нас по всем уголкам страны, время принесет новые заботы, о прошлом фронтовых лет останутся только воспоминания. На долго ли? Нам хотелось, чтобы навсегда, до конца дней каждой из нас. И потому, расставаясь, мы дали клятву не забывать это прошлое, а с ним и нашу фронтовую дружбу, в установленные дни встречаться всем вместе. И словом своим мы дорожим, как воинской присягой.
Эпилог
Время идет, год сменяется годом. Но, говоря словами песни, «дружбе мы по-прежнему, по-старому верны».
Дважды в год — 2 мая и 8 ноября — мы встречаемся в сквере против Большого театра. И где бы кто ни был, он стремится приехать в Москву. А если почему-либо кто-то не сможет явиться на встречу, он непременно шлет о себе весточку и поздравления подругам. Адрес корреспонденции необычен: «Москва, сквер Большого театра. Бывшим однополчанам 46-го гвардейского — Краснознаменного Таманского ордена Суворова III степени авиаполка ночных бомбардировщиков».
Вначале почтальоны удивлялись таким телеграммам, но потом привыкли. Привыкли к нашим встречам и москвичи, которые в эти дни тоже собираются в маленьком садике в самом центре столицы. И только мы никак не можем привыкнуть к своим традиционным встречам. Они всегда волнуют нас, приносят много радости и приятных известий.
Каждый раз мы узнаем что-нибудь новое друг о друге, и так же, как в прежние годы, мы волнуемся и переживаем за своих товарищей. Их радости — наши радости, а горести — наши горести. Мы постоянно ощущаем узы дружбы, связавшие нас в суровые годы войны. Это помогает нам жить и строить свое счастье.