Том снова шумно и глубоко вдохнул: воздух теперь почему-то стал влажным и довольно теплым, как пар над горячим озером. От этого оба «пилота» начали сильно зевать, с трудом удерживая головы на плечах — подбородок Эрни так и тянуло к груди, веки отяжелели и слипались, хотелось вставить в глаза спички.
Том мягко толкнул Эрни локтем в бок и снова включил озонирование, как раньше, случайно — Эрни.
Том, взбодрившись, колдовал над подушкой безопасности, упаковывая её обратно, то есть запихивая её в какую-то щель между сенсорными панелями и миниатюрными рычагами.
— Мы обещали ничего не трогать, а мужчины всегда держат обещания. — Том заговорщически подмигнул, его длинная густая борода слегка качнулась, коснувшись сенсорной панели.
Над панелью возникла голограмма — объемная прозрачная девушка с фиалковыми глазами и серебряными волосами, чётко уложенными на уровне точёных высоких скул. Тёмно-фиолетовые губы идеальной формы приоткрылись и поприветствовали Эрни и Тома: «Первый пилот, второй пилот, обновлённая система навигации „Спутник три тысячи“ рада приветствовать вас на борту сверхнового пассажирского лайнера…»
Том и его борода заставили «Спутник три тысячи» так же внезапно замолчать и исчезнуть: Том снова громко чихнул и снова вёл борьбу с неугомонной подушкой безопасности.
Анрэй тем временем, активно жестикулируя, подавал Тому знаки — время вышло.
Эрни было потянулся к рычагу на двери в кабину, но тут произошло что-то странное. Краем глаза Эрни заметил какое-то свечение, лицо Анрэя странно исказилось, теперь он интенсивно размахивал поднятыми вверх руками, подпрыгивая на месте. Эрни почувствовал, как что-то проскрежетало совсем рядом, царапнув бок корпуса, он ощутил движение — самолёт катился вперёд по взлётной полосе, всё ускоряясь, побелевший Анрэй теперь бежал сзади, как будто надеясь догнать их.
Но самое странное происходило не с самолётом и не с Анрэем: Том больше не сидел в кресле и не сражался с подушкой безопасности — он спал, левитируя. В кармане его узких джинсов что-то мерцало.
Повинуясь инстинкту (нужно же попытаться сделать хоть что-то), Эрни запустил свои гибкие пальцы в карман Тома и извлёк оттуда нечто овальное, обжигающе-холодное.
«Летаргический сон» Тома сразу прекратился, он плюхнулся в кресло первого пилота. Кресло мягко качнулось взад-вперёд и обвило тело Тома гибкими ремнями безопасности, напоминавшими молниеносно отрастающие тропические лианы из приключенческих фантастических фильмов конца прошлого века.
Эрни почувствовал, что его тело тоже обняли ремни-лианы. Самолёт тем временем всё набирал скорость.
Загадочный камень в ладони Эрни больше не казался ледяным, но продолжал светиться, теперь он был окружён бледно-голубым сиянием.
Том молча сидел в кресле, потирая глаза. Казалось, он ещё не вполне пришёл в себя.
— То-ом… — робко начал Эрни, — мы куда-то быстро едем… — Эрни успел заметить, как нос самолёта погрузился в какую-то завихрённую субстанцию, неожиданно возникшую прямо на его пути.
К удивлению Эрни, Том крепко вцепился в полукруглый руль и крутанул его вправо, перегнувшись через подлокотник. Самолёт тут же послушно лёг на правый бок, стремительно продираясь сквозь какую-то блестящую кишку.
— Мы что, совершаем прыжок сквозь гиперпространство? — на самом деле похолодев от страха, попытался пошутить Эрни.
Том теперь небрежно вращал руль одной рукой, другой рукой он опирался о подлокотник, полуразвалившись в кресле.
— Ты действительно так думаешь? — продолжая так же грациозно вести самолёт, невозмутимым тоном спросил Том.
— Я думаю, что совсем не понимаю, что происходит и во что мы встряли, — честно признался Эрни. — Кстати, где это ты научился… самолётовождению, позволь спросить?
— А… это… да так, в приставку играл.
— Вот как. Ну ясно. Так что насчёт… гиперпространства всё-таки?
— У меня есть одно предположение.
Окна кабины обтекала загадочная густая субстанция, переливавшаяся всеми цветами радуги, в неё как будто щедро подмешали блёстки.
— Возможно, это связано с моим наследством.
— С чем?! Да кто тебе в наследство самолёт оставил — друиды?!
— Ну кто сказал, что это самолёт.
— Я пас. Давай уже без загадок, у меня и так голова кругом.
— Правда?! Тогда одна маленькая мёртвая петля тебе не повредит.