– Ага, Эдуард Филимонович, ещё скажите, что времени на раскачку нет, – съязвил министр промышленности и сам же захохотал истеричным противным смехом.
– Масенька, по-моему, они чокнулись, не иначе, – сделала неутешительное заключение жена министра финансов, – как хорошо, что ты сохраняешь спокойствие и рассудительность, ты у меня такой молодец.
– Ах ты, тупая дура! – взревел министр финансов. – Сколько раз я тебе повторял, не называй меня так, ненавижу когда ко мне относятся с пренебрежением, ты поняла меня? Не-на-ви-жу!!!
– Эй, ты полегче с дамой, – вступился представитель церкви, – нельзя с женщинами так себя вести.
– Пошёл в задницу, умник, я весь полёт только и вижу, как ты глазами раздеваешь мою жену, похотливый богохульник!
– Ах так, ну держись, очкарик.
Первый же удар кулаком расколол оправу и разбил одну из линз на носу министра финансов, собственно, как и сам горбатый нос. Как ни странно, но хрупкий с виду человечек выстоял и, не теряя времени, влепил священнослужителю ответный удар в челюсть.
– А ну прекратите, не стоит так драться из-за прекрасных дам, – голосила Мария Антуановна, мы ценим ваше внимание, но это уже слишком.
– Где это она тут увидела хотя бы ещё одну прекрасную даму, кроме грудастой жены этого придурка? – хихикнул министр спорта, легонько толкнув локтём министра промышленности.
– Видал я драки и получше, – хихикнул молодой парень и, достав из кармана дорогущий телефон, не стесняясь, включил видеозапись сопровождая её нецензурными комментариями, – жалкое зрелище, эти старпёры больше напоминают мамкиных Джеки Чанов.
– А ну уймись, иначе я тебя собственными руками высажу с этого самолёта, – пригрозил парню генеральный прокурор.
– Боюсь-боюсь. Внуков своих воспитывай, дядя, а я как-нибудь сам разберусь, – самоуверенно заявил пацан, даже не повернувшись к собеседнику.
Тем временем драка набирала обороты. Подвернувшийся под руку поднос с бокалами шампанского полетел прямиком в голову министру культуры, отчего и без того великий язык с лихвой пополнился новыми эпитетами, вперемешку с лихо закрученными деепричастными оборотами.
– Стойте, что вы делаете? – не на шутку всполошился министр внутренних дел, когда в него самого полетела недопитая бутылка того самого коллекционного Дом Периньон.
Самолёт вновь очень сильно тряхнуло, а из-под правого двигателя вырвался шлейф пламени.
– Нет, нет, нет. Мася, сделай же что-нибудь, – взмолилась жена министра финансов.
– Похоже, с вами, идиотами, мне не по пути, – решил для себя министр спорта и грузно встал со своего места.
– Ты куда? – спросил соседа министр промышленности.
– Пойду, уточню у пилотов, когда будет посадка, уж очень хочется скорее приземлиться, – ответил спортсмен и направился на второй этаж салона, где и располагалась кабина экипажа.
***
Самолёт трясло так, что каждый новый шаг давался с ещё большим трудом, чем предыдущий, не говоря уже о том, как приходилось переступать через нагромождения всякого барахла, разбросанного по проходу. Яркая красная надпись на двери кабины пилотов гласила о строжайшем запрете нахождения внутри посторонних. Вот только сейчас кабина оказалась открыта настежь. Тревожное предчувствие очень быстро смешалось с гнетущим чувством безысходности. Оба пилота бездыханно лежали прямо на полу. В руках одного из них находился пистолет, из ствола которого струился тонкий язычок дыма.
– Чёрт, чёрт, чёрт, – выругался министр спорта, – да как же так? Нет…
Куча навигационных карт небрежно валялась по всей кабине, подхватываемые едва уловимыми потоками кондиционированного воздуха. Разумеется, министр спорта совершенно не разбирался в самолётах, и уж тем более география не являлась его любимым предметом, но не понять одного простого вывода, написанного в конце длиннющей формулы с замысловатыми расчётами, оказалось невозможно. Большими буквами после цифры ноль кто-то из пилотов корявым почерком написал: «Мы не дотянем – это конец!»
– Хреново, – подытожил единственный живой человек в кабине и постарался разглядеть хоть что-нибудь через передние иллюминаторы.
Всё было тщетно. Белёсая дымка поднятой в небо пыли, вперемешку с радиоактивным пеплом, застилала собой всё пространство. Создавалось впечатление будто бы весь мир перестал существовать вокруг крошечной стальной птицы, гордо парящей в своём последнем полёте.
– Хрен на постном масле, меня так просто не возьмёшь, – радостно воскликнул министр, завидев небольшой рюкзак, ютившийся за спинкой кресла капитана.
– То, что доктор прописал! – пробормотал он, как вдруг за его спиной послышались шаги.