Итак: во внешнем мире можно найти только то, что излучается в него изнутри. «Вы можете изменить все вокруг, но ничего не изменится, если внутренний мир останется прежним. Внутренние установки будут создавать все ту же модель вновь и вновь, потому что человек живет от внутреннего к внешнему. Как паук несет паутину в себе, и куда бы он ни пришел, он тотчас распространяет вокруг себя свою паутину, так и мы, куда бы ни пришли, тотчас создаем вокруг себя свой образец»262. Здесь также можно привести одну известную аналогию: «…внешний мир — это экран, на который проецируется кино нашей внутренней Вселенной»263. Но самое невероятное и загадочное в том, что мы искренне принимаем эту иллюзорную проекцию за тотальную реальность и готовы играть по навязанным ею правилам. ГЛУПЫМ И ДОСАДНО ОГРАНИЧЕННЫМ!
Здесь, вслед за чувственным Мопассаном хочется воскликнуть: «Надо иметь вялый и нетребовательный ум, чтобы удовлетворяться тем, что есть. Как случилось, что зрители мира до сих пор еще не крикнули: «Занавес!», не потребовали следующего акта с другими существами вместо людей, с другими формами, другими светилами, выдумками и приключениями?»264. Одним словом, это первое и, по сути, самое главное заблуждение: МЫ НАИВНО ПОЛАГАЕМ, ЧТО ЖИВЕМ В МИРЕ, СОЗДАННОМ ДРУГИМИ! И так возникает ДУАЛЬНАЯ ПОЗИЦИЯ УМА, в которой подлинная реализация НЕВОЗМОЖНА!
И на это следует еще и еще раз обратить особое внимание: В МИРЕ, СОЗДАННОМ ДРУГИМИ, НАША РЕАЛИЗАЦИЯ НЕВОЗМОЖНА! И прежде всего потому, что в узком, двойственном положении Ума «…попытки изменить ситуацию внешне — начать работать интенсивнее и упорнее, поменять место работы, переехать в другой город, обвинить в своих проблемах других людей и т. д. и т. п. — все это, скорее всего, бесплодно или, по крайней мере, будет носить временный характер до тех пор, пока мы не обратим свой взор вовнутрь»265. Пока не поймем, что «…сами должны стать тем изменением, которое хотим видеть во внешнем мире»266. А когда «…изменяемся мы, изменяется и все вокруг»267.
И как это возможно?
18. Самоосвобождающаяся версия игры
САМООСВОБОЖДАЮЩАЯСЯ ВЕРСИЯ ИГРЫ268
Итак, примерно к 28–30 годам (у кого-то раньше, у кого-то позже) у людей, верных т. н. «инстинкту преображения»269, возникает, как мне кажется, «революционная» идея освободиться от власти демона игры; уйти из того театра, который Арто называет «пищеварительным»; т. е. отказаться от унизительного прозвища «…марионетки в театре Господа Бога — режиссера»270; преодолеть т. н. «пре-бывание в обыденности»271, и узнать творческую силу всего диапазона Театра Реальности. И если это действительно происходит, тогда мы естественным образом включаемся в динамику тщательного исследования своего уникального «многоклавишного» инструмента, устремляясь к познанию — САМООСВОБОЖДАЮЩЕЙСЯ ВЕРСИИ ИГРЫ. Той единственной, в которую, с моей скромной точки зрения, действительно стоит играть! И что это за версия? Например, в древнеяпонских театральных состязаниях существовало такое правило: «На сцену выходят два артиста. Оба играют. Выигрывает тот, кто делает другого зрителем…»272, т. е. победителем становится тот, кто своей непоколебимой целостностью вышибает другого в двойственную позицию! И что это означает? В этой до предела утонченной культурной традиции считалось, что мастерство артиста, выбитого из позиции единства, — повержено! ТАК ОНО И ЕСТЬ! Известен так же рассказ Максима Штрауха об игре Михаила Чехова. Он много раз ходил на спектакли, в которых играл Чехов, «…что бы подглядеть тайну его искусства. Но мне ни разу не удалось сохранить позицию рационального наблюдателя. Чехов сбивал меня с этой позиции, превращал в послушного ребенка, который смеялся и плакал, по воле актера-волшебника…» Фактически, во всех методах ИГРЫДВОЙСТВЕННАЯ МОДЕЛЬ ВОСПРИЯТИЯ используется в целях достижения САМОРЕАЛИЗУЮЩЕЙСЯ, или САМООСВОБОЖДАЮЩЕЙСЯ, ПОЗИЦИИ УМА. Все нижеприведенные техники базируются на утверждении, что каждый из нас изначально — целостная и самодостаточная сущность, способная, опираясь только на свою собственную силу, обрести «центр тяжести», свой «центр циклона», и «оседлать» Дракона, как говорят восточные мастера, или «трансмутировать» его в неравной схватке в высшие состояния сознания, как говорят средневековые алхимики273. И все это означает — СОЗНАТЕЛЬНОЕ ФОРМИРОВАНИЕ ВОКРУГ СЕБЯ ТАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, КАКИЕ МЫ СЧИТАЕМ МАКСИМАЛЬНО ЭФФЕКТИВНЫМИ ДЛЯ НАШЕЙ ТВОРЧЕСКОЙ РЕАЛИЗАЦИИ! Или, говоря словами мастера в метафизике игры Йогана-Христофора Фридриха Шиллера: важно сотворить такой мир, в котором «…возвращается сознание, что целостность существования возможна, как возможна и уверенность в своих силах…»274, или, мистера Брука: «Смысл театра — в освобождении»275! И крайне досадно, если до сих пор мы пребываем в иллюзии, что реализовать скрытую внутри нас силу можно только опираясь на кого-то вовне.
268
Термин Самоосвобождающая Игра был подарен мне в 1990 году, на одном из курсов буддийской медитации, учителями «Алмазного Пути» Оле и Ханной Нидал. Тогда, испытывая пьянящую, интуитивную потребность во что бы то ни стало соединить взгляд Махамудры с театрально-зрелищным способом функционирования в мире, я обратился к учителю с просьбой дать определение моим усилиям. И я получил то, что хотел. Два тибетских слова были написаны Ханной Нидал на клочке бумаги (на этом языке определение звучало так: rang grol) и переведены на английский так: освобождение игры посредством себя самой. Этот хорошо известный термин играет также важную роль в буддийской системе методов школы Дзогчен, или Великого Совершенства. В дальнейшем, в своей дерзкой манере, я немного усложнил традиционный термин, добавив к нему окончание — «ся». Так термин «Самоосвобождающая Игра» был трансмутирован в словосочетание «Самоосвобождающая-ся Игра». То есть игра, которая не только освобождает кого-то от чего-то, но и сама посредством себя самой освобождается от себя самой.
269
Формула известного русского драматурга, режиссера, теоретика и историка театра Николая Николаевича Евреинова (1879–1953). В своих статьях и книгах, таких как: «Введение в монодраму» (1909), «Нагота на сцене» (1911), «Театр как таковой» (1912), «Театр для себя» (1915), «Азазел и Дионис» (1922), разрабатывал понятие «театральности» и принцип «монодрамы». С 1927 года, как драматург, режиссер и сценарист, работал в Париже.
270
Перефразированная цитата из стихотворения Н. Гумилева «Театр»: «Все мы смешные актеры в театре Господа Бога» (Стихи. Л. 1988).
271
Пре-бывание в обыденности — термин, предложен Назипом Хамитовым, автором новой парадигмы философии человека, Метаантропологии. Метаантропология — учение о человеческом бытии в обыденных, предельных и запредельных проявлениях. Сам термин “пре-бывание в обыденности” означает — пребывание в уснувшем бытии. «Это пассивное, несвободное бытие, застылость переживания и действия. В пребывании звучит отстраненность от собственного Я. Это призрачное и сонное бытие, подчиненность Другому. Это неопределенность своего пути и нежелание выбора. Это упоение несвободой. Это наслаждение отсутствием ответственности. В обыденности как пребывании можно проявлять большую внешнюю активность, но она всегда задана извне, а не изнутри, и в конце концов абсурдна — активность пребывания обыденности не порождает ничего оригинального и нового. Она не порождает ничего живого. Обыденность-пребывание есть воронки, засасывающая в себя человеческую жизнь». (Н.Хамитов «Философия Человека: от метафизики к метаантропологии»., Киев., издат. «Ника-Центр».; М., издат. «Института общегуманитарных исследований»., 2002)
272
Цит. из монографии: Такэо Харукава «Рождение, расцвет и гибель театра Но» (Изд. «Трио». Санкт-Петербург. 1997). Как известно, в Китае и Японии существовала вера в некую магию игры, в которой видели средство исцеления души и тела. Считалось, что в этом мире все взаимосвязано: неправильное действие может неожиданно отозваться на судьбах других, плохая игра актера может принести беду. Поскольку между сценическими действиями и положением в стране усматривали прямую связь, то актера за плохую игру могли приговорить к харакири или сослать на острова. Таким образом, в древних традициях, смыл театра — уравновешивать сердца людей, быть источником долголетия, счастья и продления жизни.
273
Здесь речь идет о Герое. С точки зрения известного мифолога Эрика Ноймана, «Герой, или Выдающаяся Личность — это всегда человек с непосредственным внутренним восприятием, художник, пророк или революционер, который видит, излагает и реализует новые ценности. (…) Подлинным героем является тот, кто побеждает отца-дракона, который, опираясь на весь авторитет традиции и силы коллектива, постоянно стремится помешать рождению нового». Кульминационным моментом всех героических мистерий является т. н. обожествление. Герой, таким образом, это символ способности дисциплинировать свою волю и «…символ стадии формирования, на которой боги выкристаллизовываются из массы безличных сил». Затем «…бессознательные силы этой, теперь уже отжившей психической стадии выступают против героя как страшные чудовища и драконы, демоны и нечистые духи, которые угрожают проглотить его снова». Фактически, представленное в мифах предание о герое является символически выраженной историей самоосвобождения, т. е. «…борьбы за освобождение от власти бессознательного, чтобы в противостоянии значительно превосходящим силам удержать свою собственную позицию». (По материалам из книги Эрика Ноймана «Происхождение и развитие сознания». Издат. «Рефл-бук». 1998.)