Но потом, когда прошел почти час, а сон его становился все глубже, она испугалась и написала записочку врачу, жившему неподалеку от их дома. В записке она сообщила, что ее муж нуждается в срочной помощи, так как принял большую дозу веронала.
До сих пор в доме не замечалось никакого волнения, и поэтому служанка, старая женщина, поступившая к ним недавно, не могла и представить себе, насколько серьезна была порученная ей миссия.
Остальное сделал дождь. Очутившись по колено в воде, служанка потеряла записку. Она заметила это только у доктора. Однако она все-таки объяснила ему, что дело срочное, и сумела привести его с собой.
Доктор Мали, мужчина лет около пятидесяти, был врачом весьма далеким от гениальности, но опытным и выполнявшим свой долг насколько он мог старательно. У него не было обширной собственной клиентуры, он работал от одного общества с бесчисленным количеством членов, которое вознаграждало его труды весьма скромно. В тот день он вернулся домой незадолго до прихода служанки и только успел добраться до огня, чтобы обсушиться и согреться. Можно себе представить, с каким чувством покидал он свой теплый уголок! Когда я принялся выяснять причины смерти своего бедного друга, я постарался познакомиться и с доктором Мали. От него я узнал только следующее. Когда он вышел на улицу и почувствовал, как дождь льется на него сквозь зонт, он вспомнил о том, что крестьяне в плохую погоду сидят дома, и пожалел, что занялся медициной, а не сельским хозяйством.
Добравшись наконец до постели Гуидо, он нашел Аду уже совершенно успокоившейся. Сейчас, когда рядом с ней был врач, она снова вспомнила о том, как обманул ее Гуидо месяц назад, симулировав самоубийство. Теперь ответственность лежала не на ней, а на докторе, которому следовало знать все, в том числе и то, почему она подозревает здесь симуляцию. И все до последнего было изложено доктору, который продолжал прислушиваться к тому, как хлещут по улицам волны дождя, смывая все на своем пути. Так как его не предупредили, что речь идет об отравлении, он не захватил с собой необходимых инструментов. Он посетовал на это, пробормотав несколько слов, которые Ада не разобрала. Хуже всего было то, что за всеми этими инструментами, необходимыми для промывания желудка, он не мог послать никого, а должен был идти сам. То есть ему предстояло дважды проделать путь от своего дома до дома Ады. Он пощупал пульс Гуидо и нашел, что он превосходен. Тогда он спросил Аду, всегда ли Гуидо спит так крепко. Ада ответила, что да, но все же не настолько. Доктор исследовал глаза Гуидо: они прекрасно реагировали на свет. И он ушел, распорядившись давать больному время от времени ложечку крепчайшего черного кофе.
Я узнал также, что, выйдя на улицу, он злобно пробормотал:
– Следовало бы запретить симулировать самоубийство в такую погоду.
Я, когда мы уже с ним познакомились, не осмелился упрекнуть его в небрежном отношении к своим обязанностям, но он угадал мой упрек и сделал попытку оправдаться: он сказал, что известие о смерти Гуидо, которое он получил утром, настолько его поразило, что он даже подумал, что тот проснулся и принял еще дозу веронала. К этому он добавил, что несведущие в медицинском искусстве люди даже представить себе не могут, как часто врачу приходилось защищать свою жизнь от пациентов, которые только и думают, что о своей собственной.
Прошло чуть больше часа, и Ада устала вливать кофе Гуидо между зубов. К тому же, видя, что во рту кофе у него остается все меньше и меньше, а остальное проливается на подушку, она снова испугалась и попросила служанку сбегать за доктором Паоли. На этот раз служанка отнеслась к записке внимательнее. Но добиралась она до дома врача больше часа. Ведь это так естественно, что во время дождя то и дело возникает желание забежать под арку и переждать. Такой дождь не только мочит, но буквально хлещет своими струями.
Доктора Паоли не было дома. Его недавно вызвали к больному, и, уходя, он сказал, что надеется скоро вернуться. Однако потом он, видимо, предпочел переждать дождь в доме у пациента. Его экономка, милейшая пожилая дама, усадила служанку Ады у огня и позаботилась о том, чтобы подкрепить ее силы. Адреса больного доктор не оставил, и, таким образом, женщинам пришлось провести вместе у камина несколько часов. Доктор вернулся, лишь когда перестал дождь. Когда он со всем инструментарием, который однажды он уже опробовал на Гуидо, прибыл к Аде, уже светало. У постели Гуидо его ждала только одна задача: скрыть от Ады, что Гуидо уже мертв, и вызвать синьору Мальфенти до того, как Ада это заметит, чтобы та была с ней при первом взрыве отчаяния.