— Стефан Радев знал об этой шкатулке? — поинтересовался Стаменов.
— Знал, конечно. Но в 1952 г. Аврам Цонев внезапно получил инфаркт и умер в Лугано. Однако остался его сын. Конечно, ничто не мешало Антуанетте присвоить оставленное ей на сохранение солидное богатство. Наши эксперты еще не определили его стоимость, но это будет кругленькая сумма. Но Радева была на редкость порядочным человеком. Несмотря на все соблазны, она хранила драгоценности для их законного наследника, ревниво оберегала их до последнего дыхания. Именно это и стало причиной ей смерти.
Он немного помолчал, потом продолжил.
— Вы уже знаете, что после свадьбы Роза и Андрей около года жили у Радевых. Молодая женщина случайно проговорилась мужу о шкатулке. И у Желязкова сейчас же разыгралось воображение. Воспользовавшись временем, когда в квартире никого не было, он изготовил ключ от комода. Но, конечно, не торопился похищать шкатулку, решил выждать. Сначала он решил поселиться отдельно от родителей жены. Ему удалось получить хорошую квартиру. И все равно он не спешил. Считал, что если Радевы заявят о пропаже, то подозрение падет и на него. Но он почти не сомневался, что они не станут обращаться в милицию. В конце концов они незаконно сохраняли эти драгоценности.
— Интересно, как Стефан Радев пошел на это при его поразительной честности? — спросил Стаменов.
— Он узнал об этом не сразу. Да и не мог он возражать жене, на это у него не было душевных сил. Но, как бы то ни было, в один прекрасный день Желязков решил, что пора действовать. Для него не составляло труда проникнуть в квартиру, так как у него остался ключ от входной двери. А все остальное — роковое стечение обстоятельств. Сначала приходит Антуанетта, чтобы взять доллары, и застает зятя на месте преступления. Желязков не собирался никого убивать. Но когда его застают со шкатулкой в руках, он впадает в панику, пугается. Мгновенно приходит мысль об убийстве. Он знает, где лежит нож, и бросается в кухню, чтобы взять его. Только теперь Антуанетта осознает опасность, которая ей угрожает. И, естественно, обращается в бегство. Желязков настигает ее в прихожей и наносит первый удар. Она падает, он добивает ее… Как он утверждает, он сам не понимал, что делал.
— Как бы не так! — буркнул Ралчев с плохо скрытой ненавистью. — Он чуть не удушил и свою жену.
— И тут начинается самое страшное. Неожиданно возвращается Радев. При виде тестя Желязков едва не потерял сознание. Пока я не знаю, что точно было между ними. Но не было ни криков, ни обвинений. Они вместе перенесли труп в спальню, чтобы его не увидел Филипп. Радев вымыл нож и бросил его в мусоропровод. Зачем он это сделал? Он и сам не может этого объяснить. Просто он зачем-то хотел уничтожить все следы преступления. Они вместе вымыли пол в прихожей. Очевидно, они и сами не отдавали себе отчет в том, что делают. Но, потрясенный до глубины души, Радев уже тогда решил пожертвовать собой ради дочери. Его ужасала мысль о том, что она может узнать правду, он не мог допустить, чтобы ее постиг такой удар. А собственная судьба уже совершенно не интересовала его.
— Не могу понять такой психологии! — произнес молодой адвокат. — Как он мог примириться с мыслью, что его дочь живет с убийцей…
— И я не могу! — сказал Димов. — Но факт, что и такая психология существует. Может, это и не психология в полном смысле этого слова, а некий инстинкт, какое-то невообразимое чувство. Радев и впрямь болезненно любит свою дочь, намного больше, чем сына. Сначала и я думал, что причина не в этом. Предполагал, что он боялся скандала… Боялся, что откроется афера со шкатулкой. Но это не так. Он просто думал о дочери, щадил ее покой, не мог ей нанести такого удара.
— А ты как понял, что именно Желязков убийца? — спросил Паргов.
Димов едва заметно вздохнул.
— Факты говорили сами за себя. Я бы открыл это раньше, если бы Радев и Генов не вели себя так двусмысленно. Но наконец я добрался до факта, который рассеял все мои сомнения. Я тайно увиделся с Филиппом, долго разговаривал с ним. И сумел расположить его к себе. Я спросил, кто дал ему деньги на кино в тот фатальный день, в день убийства. И он без колебаний ответил, что Андрей. Конечно, детям не всегда стоит верить. Но иногда я верю им больше, чем взрослым. Картина прояснилась, но положение оставалось трудным. Тогда я придумал трюк со шкатулкой. Мы нашли похожую и уговорили двух старых дев помочь нам. И они довольно хорошо сыграли свою роль. Нам пришлось арестовать Радева, чтобы нарушить душевное равновесие Розы. Все остальное пошло, как по нотам. Самым трудным было, разумеется, не допустить, чтобы пострадала Роза. Но и это удалось, мы подоспели вовремя.
Паргов встал и пошел проверить сачок. Небо порозовело, белая звезда давно исчезла. Рокот реки стал более отчетливым.
— Подумать только, какую ошибку мы чуть не допустили! — со вздохом произнес Ралчев. — А считаем себя опытными криминалистами.
— Да, это так! Мы даже совершили ее! — ответил Димов. — В сущности, это Стаменов нас спас. Порой я начинаю думать, что чувства скорее постигают истину, чем разум. Я, например, обыкновенный криминалист, а не философ и не артист. И, как правило, сталкиваюсь с темной стороной человеческих чувств. Опасно иметь дело только с ними, привыкать к этому. Мы не сумели вовремя понять, что за человек Радев. Конечно, я не оправдываю его поступок. Но нельзя отрицать и его моральной силы. Хоть бы он нашел утешение и покой в этой жизни…
INFO
Вежинов, Павел
Самопризнание / Пер. с болг. Е. Андреевой; Ред. пер. И. Мазнин. — София: София-пресс, 1977. - 192 с.
ISBN: НЛА 567/БН2-25072017/35
САМОПРИЗНАНИЕ
Павел Вежинов
Редактор болг. текста Татьяна Николова-Егерт
Художник Мариана Генова
Худ. редактор Донка Алфандари
Корректор Светла Иванова
Формат бумаги 70/90/32. Печ. л. 10, 25
Государственная типография «Балкан»
31
95362 22331
5506-53-86
FB2 — mefysto, 2022