– Интересно.
– Эти самородки, которые вы видите у меня в руках, взяты из другой шахты.
– Занятно. Давайте завтра осмотрим всё вместе и тогда поговорим о наших дальнейших действиях: сотрудничать нам или возвращаться вам в лагерь. К тому же взрыв в заброшенном забое – дело нешуточное. Вы об этом не подумали? Начальник лагеря сегодня спрашивал, где вы и как вас числить. Я просил его ещё немного подождать.
– Лагерь? – Лев смотрел на Берга распахнутыми от ужаса глазами.
– Возвращение в лагерь для нас сейчас равносильно смерти, – сказал Михаил.
– Ну, вы же были в лагере! Почему вы сейчас считаете это равносильным смерти? Перезимуете там. А весной я опять вас возьму.
– Потому что мы не перезимуем там, нам не дадут там перезимовать. Бригадир наверняка уже понял, почему мы не вернулись тогда в лагерь. Он угрожал нам в тот день, когда мы уходили с вами. Нас начнут уничтожать: блатные и охранники будут постоянно избивать, заставлять себе прислуживать. За всё надо платить. За жизнь в течение лета вне лагеря с нас взыщут по полной мере, – объяснил Михаил.
– Начальник, вы желали, чтобы мы нашли жилу золота в кварце. За это и за тот прекрасный самородок вы обещали, что в лагерь мы не вернёмся, – Лёва старался быть убедительным. – Мы долго не были в лагере. Десятнику ясно, что это не просто. Он нам не простит, что его обошли. Но хуже десятника блатари и охрана. Они будут нас бить в мясо и пытать. Им же любопытно, где мы были и что делали. Если мы им не подчинимся, нам обеспечено пёрышко в бок. И никто нас не спасёт.
– Я подумаю, – Берг растерянно почесал подбородок. – В наш последний разговор на эту тему я объяснил вам возможные варианты решения вашего вопроса. Окончательного решения не было. Я не представлял таких последствий.
– Нам необходима ясность. Тем более что мы почти у цели. Мы не гарантируем вам ещё один большой и прекрасный самородок. Но золото будет, и в достаточном количестве.
– Вы получите ответ завтра, когда я сам увижу всё своими глазами, – сказал Берг раздражённо. – Вы многого не понимаете.
С этими словами он покинул гостевой дом.
Начальник лагеря сегодня действительно спрашивал, когда Романов и Близинский вернутся в лагерь. Однако теперь Берг понимал, что, вернув друзей в лагерь, он тоже сильно рискует.
После ужина, помня, что дома говорить серьёзно нельзя, друзья затихли и легли отдыхать. Однако отдыхать не получалось. Отчаянный стук в дверь прервал их тревожные размышления. Михаил открыл дверь. На пороге стояла Людмила. Она была очень встревожена.
– Что с тобой?
– Я случайно услышала разговор Отто с Врангулой. Начальник лагеря требует вашего возвращения в лагерь. Врангула его хорошо знает. Он некоторое время дневалил у него. И это начальник лагеря посоветовал Бергу взять к себе Врангулу, когда мы приехали. Отто спрашивал у Врангулы совета, как ему лучше подойти к начальнику лагеря.
– И что посоветовал Врангула?
– Я не знаю. Он сказал, подумает. Я постараюсь повлиять на Отто.
– Нет! Пока нет. Он не должен знать о нашем знакомстве.
– Отто порядочный человек. А меня с вами познакомил Врангула, если помните. Я уверена, что Берг не отправит вас в лагерь.
– Людмила, я очень тревожусь, что если ты сейчас вмешаешься и твой муж, не дай бог, что-нибудь заподозрит, нас действительно ждёт лагерь. Лучше не вмешивайся. Мы с Лёвой придумаем, что нам делать.
– Как хотите, – Людмила ушла.
Самородок дал им надежду хотя бы на выживание. Но теперь выходило, что надежда была призрачной. Жизнь в лагере после перерыва страшила грязью, бессмысленностью и ещё большей жестокостью.
«С чего это они так разволновались? – подумал негласный наблюдатель за стенкой. – Надо выяснить». Он пришёл несколько поздновато и не слышал предыдущего разговора. Однако видел, как Романов мечется по комнате, а Близинский сидит расстроенный на кровати.
– Стоп! – сказал Михаил, энергично меряя комнату большими шагами. – Мы можем быть дураками, мистиками, можем опасаться и волноваться, но быть трусами не имеем права.
– Я согласен. Но мы не имеем права недооценить опасность. И, кроме того, на нас лежат обязательства, которые мы должны выполнить.
– Если мы не обвалим вход в шахту и не откроем новый вход, игра проиграна.
– Михаил, успокойся ты. Нам никто не ставил срок завтра. Мы в принципе должны сделать шахту недоступной для посещения другими людьми. Сделаем это при первой возможности.