Допущение 2: Причинный детерминизм. Еще одно допущение классической науки, подкрепляющее материальный реализм, — это то, что мир является фундаментально детерминистическим: нам нужно знать только силы, действующие на каждый объект, и начальные условия (начальные скорость и положение объекта). Однако принцип квантовой неопределенности говорит, что мы никогда не можем одновременно определять и скорость, и положение объекта с абсолютной точностью. В нашем знании начальных условий всегда будет содержаться ошибка, и строгий детерминизм неприемлем. В равной мере подозрительна и сама идея причинности. Поскольку поведение квантовых объектов носит вероятностный характер, строгое причинно-следственное описание поведения единичного объекта невозможно. Вместо этого, говоря о больших группах частиц, мы имеем статистическую причину и статистическое следствие.
Допущение 3: Локальность. Допущение локальности — того, что все взаимодействия между материальными объектами опосредуются локальными сигналами, — имеет решающее значение для материалистического воззрения, согласно которому объекты существуют, по существу, отдельно и независимо друг от друга. Однако если волны распространяются на огромные расстояния, а затем внезапно схлопываются, когда мы производим измерения, то влияние нашего измерения не передается локально. Таким образом, локальность исключается. Это еще один смертельный удар по материальному реализму[14].
Допущения 4 и 5. Материализм и эпифеноменализм. Материализм утверждает, что субъективные ментальные феномены представляют собой всего лишь эпифеномены материи и могут быть полностью сведены к материальному мозгу. Однако согласно принципу дополнительности и идее смешения субъекта и объекта для понимания поведения квантовых объектов нам, по-видимому, необходимо учитывать сознание — нашу способность делать выбор. Более того, кажется абсурдным, что эпифеномен материи может воздействовать на материю: если сознание — это эпифеномен, то как оно может «схлопывать» рассредоточенную волну квантового объекта в локализованную частицу при проведении квантового измерения?[15]
Несмотря на принцип соответствия, новая парадигма физики — квантовая физика — противоречит данным материального реализма. Не существует способа обойти стороной этот вывод. Мы не можем говорить, ссылаясь на принцип соответствия, что классическая физика справедлива для макрообъектов для всех практических целей, и что коль скоро мы живем в макромире, то будем допускать, что квантовая странность ограничена субмикроскопической сферой природы. Напротив, странность преследует нас и на макроуровне. Если мы делим мир на сферы классической и квантовой физики, возникают неразрешимые квантовые парадоксы.
В Индии люди придумали хитроумный способ ловить мартышек с помощью сосуда с орехами. Мартышка засовывает руку в сосуд, захватывая пригоршню орехов. Увы, зажав пищу в кулаке, она уже не может вытащить руку — горлышко сосуда слишком узкое. Ловушка действует потому, что жадность мартышки не дает ей выпустить орехи. Аксиомы материального реализма — материализм, детерминизм, локальность и т.д. — хорошо служили нам в прошлом, когда наши знания были более ограниченными, чем сегодня, но теперь они стали для нас ловушкой. Возможно, нам придется отказаться от орехов определенности, чтобы воспользоваться свободой, лежащей за пределами материальной арены.
Если материальный реализм не может быть адекватной философией для физики, то какая философия способна иметь дело со всеми странностями квантового поведения? Это философия монистического идеализма, которая лежит в основе всех религий мира.
Традиционно, только религии и гуманитарные дисциплины признают ценность человеческой жизни за пределами физического выживания — ценность, обусловленную нашей любовью к прекрасному; нашими творческими способностями в искусстве, музыке и мысли; и нашей духовностью в интуиции единства. Естественные науки, запертые в рамках классической физики и ее философского багажа материального реализма, были соблазнителем скептицизма. Теперь новая физика остро нуждается в новой, освобождающей философии, подходящей для современного уровня наших знаний. Если монистический идеализм подходит для этого, то естественные и гуманитарные науки, наряду с религиями, впервые со времен Декарта, смогут идти рука об руку в поиске всей человеческой истины.
14
Квантовая нелокальность — это еще одна тема, которая, наряду с проблемой измерения, породила множество теоретических споров. Классической иллюстрацией квантовой нелокальности является мысленный эксперимент (или парадокс) Эйнштейна-Подольского-Розена, предложенный в качестве ее опровержения: в одной из его расширенных формулировок при аннигиляции электрона и позитрона возникают два фотона с противоположными спинами, которые разлетаются в разные концы вселенной. Парадокс в том, что результат измерения одного фотона (зависящий от выбора экспериментальной обстановки) будет определять результат измерения другого
15
Эпифеноменализм — далеко не единственный философский способ понимания соотношения сознания и материи. Наиболее перспективным из других подходов, по-видимому, мог бы быть так называемый «эмерджентный интеракционизм», основанный на принципах общей теории систем. Согласно этому подходу, сознание и психика могут быть высшими эмерджентными, или системными, свойствами мозга, способными оказывать на него «нисходящее» причинное воздействие (в свою очередь подчиняясь «восходящему» причинному воздействию физиологических и нейрофизиологических процессов). В пользу обоснованности такого подхода говорят данные не только нейрофизиологии и психологии, но также кибернетики и исследований «искусственного интеллекта». —