Подумал-подумал Егор — и согласился. А тем временем мальчишки натаскали хворосту и подожгли его. Затрещало, заурчало жадное пламя. Стаи искр взлетели к тёмно-синему небу. Разгорелся костер, да так ярко, что солнце от пламени его зажмурилось и провалилось в лес, как в мягкую постель, — спать до утра.
Зажглись над головой звёзды. Они подмигивали Егору, и ему казалось, что это искорки от костра залетели на небо и тоже разжигают там далёкие пионерские костры.
Вот уже и уха в котле забурлила. Девчонки налили Егору и Юльке по полной миске.
— Ешьте, уха такая, что язык проглотите!
Егор ел да нахваливал, а Юлька свою миску отставила.
— Боишься обжечься? — спросила Галка и подула на уху, но Юлька опять отказалась.
— Я уж лучше посижу голодная, а язык не буду глотать!
Пришлось объяснить, что так говорят про самое вкусное, только тогда она и принялась за еду. После ухи Егор думал, что больше в живот не войдёт ни крошки. Но тут его угостили особой, «пионерской» картошкой, и место в животе для неё сразу нашлось. Ребята пекли такую картошку в золе. Пекли до тех пор, пока она не делалась чёрной, как уголь. Потом прутиками выкатывали они её из костра, разламывали и ели с солью. Румяная корка хрустела и попахивала дымком. Не картошка — объедение!
Ребята перебрасывали её с ладони на ладонь и пели:
Быть может, от этой волшебной песни картошка стала такой аппетитной?
Юлька заснула на руках у Марьи Иванны, а Егор с Подсолнушками ещё долго сидели и подбрасывали в пламя ветки. Костёр, как добрый волшебник, преобразил всё вокруг: разрумянил ребятам щёки, засветил огоньки в глазах, развеселил даже самых застенчивых. Галка, у которой оказался красивый и звонкий голос, на бис исполняла песни. Кроликов читал басни и очень смешно и похоже изображал зверей, Помидора лихо отплясывала, а Костя читал свои стихи. Особенно хорошо он продекламировал про Вьетнам и про то, как он мечтает поехать в эту далёкую страну, чтобы помочь вьетнамским рабочим и крестьянам бороться за свободу. Костю качали и называли поэтом, а он кланялся на все четыре стороны, как артист, и обещал написать про ребят и про то, как они копали картошку.
У Егора сердце заколотилось от радости: наконец-то он нашёл для себя достойного попутчика! Юлька не в счёт: мала, и глаза у неё всегда на мокром месте.
Это будет настоящий товарищ! Серьёзный, не то что Кроликов, у которого только шуточки на уме. Надо потолковать с Костей наедине, чтобы никто не помешал.
Но Костя, как нарочно, всё время был окружён ребятами — пел, танцевал, дурачился и не думал уединяться.
«Хоть бы опять сунул нос в книгу!» — подумал Егор и, чтобы скорее привлечь к себе внимание Кости, стал вертеть в руках его любимую книгу «Приключения Робинзона Крузо».
Но Костя ничего не замечал. Тогда Егор стал подбрасывать книгу, как мяч, — того и гляди, полетит в костёр! Такое трудно было не заметить.
— Ты, пацан, чего хулиганишь? — возмутился Костя. — Положь на место, это необыкновенная книга: про то, как великий путешественник прожил несколько лет на необитаемом острове. Клад, а не книга!
— Тогда я её себе возьму, — сказал Егор и побежал к лесу, а для большей уверенности ещё и длинный нос Косте показал.
Дальше всё шло как по маслу: Костя разъярился и погнался за Егором. Егор был вёрткий, и Косте удалось нагнать его уже на самой опушке бора. Сгоряча он не стал слушать объяснений и накостылял как следует. Но Егор всё стерпел — чего не снесёшь ради поставленной цели?
Костя, в общем-то, был парень добрый. Поняв, в чём дело, он даже извинился, но на Егоркино предложение бежать на войну вместе согласился не сразу:
— Дело не простое, обмозговать надо.
— Давай обмозгуем, — согласился Егор.
— Ты географию проходил?
— Нет, но учительница говорила, что в третьем уже расскажет нам про, холодные и про жаркие страны.
— Пойдём в школу, там потолкуем.
Костёр позади заманчиво подмигивал, звал к себе. Костя облизнулся даже, когда посмотрел в его сторону, — не то вкусную картошку вспомнил, не то весёлые песни и пляски. Но Егорка топтался рядом с таким нетерпением и столько в его глазах было веры в его, Костин, мужской авторитет, что он махнул рукой и зашагал в темноту.
Пришли они в школу, в ту комнату, где Егор с Юлькой спали. Костя зажёг свет, подвёл Егора к карте.
— Вот это весь мир, все страны, только в сильно уменьшенном виде. А эта звёздочка — наша Москва.