Секретарша в приемной на мгновение потеряла бдительность от вида двух шоколадок «Золотой ярлык» и вежливого «Здрасьте». Хитроумному прорабу этого было вполне достаточно, чтобы беспрепятственно просочиться в кабинет начальства.
Тот сидел за длинным столом и тасовал по кучкам знакомые и вожделенные Александром бумажки, пахнувшие новым автомобилем и поездкой в Турцию. Отвлекшись от утомительного процесса деления неделимого, тот поднял глаза и уставился тревожным взглядом на нежданного посетителя.
Однако взгляд его скоро смягчился, когда он разобрался о цели визита к нему загадочного просителя. Он вспомнил о своем легкомысленном посыле подчиненным по этому делу: «Решайте сами» и предложил прорабу компромисс:
– Я, как истинный демократ и либерал, – торжественно изрек он, – не могу принять судьбоносного решения, не посоветовавшись со своим народом!
Он встал с кожаного кресла, обогнул длиннющий стол и приблизился к прорабу. Положил свою руку, увенчанную дорогой печаткой ему на плечо, и проникновенно сказал:
– Идите в народ, прораб, и принесите мне бумагу, что он не против.
– Кто? – задал тот глупый вопрос.
– Он! Тот, кто меня посадил на это место – Народ. А иначе, как я ему буду на предстоящих выборах смотреть в глаза?!
И понял тогда прораб заботы самого доброго дядьки, и пошел он туда, куда его послали.
«Пойду в народ! – с энтузиазмом подумал он. – Ведь я один из них. Они меня поймут и простят. Упаду к ним в ноги. Не даст народ своему дому и мне пропасть».
Подумал он так и пошел.
Вот здесь заканчивается присказка и начинается быль. Нет, не реальность, а нереальность.
***
Народ поодиночке – милые, добрые люди. Но когда они объединяются в толпу, то это страшный и жестокий зверь с больным мозгом.
О чем это я? Да – собрание. Многие из читателей знают, что это такое, поэтому описывать природу этого народное явления я не буду.
Председателем собрания выступала дама из местного муниципалитета. Женщина, которой уже пора было рожать. Прекрасный пол знают это состояние, когда все чувства буквально обострены. Но против народа не попрешь, поскольку: «Даешь собрание!» А незаменимых у нас, как всегда, нет. Тем более – добровольцев, способных руководить диалогом прораба с агрессивным народом. Придерживаясь при этом, во избежание последствий, изящной словесности.
Нужно было собрать собрание и собрание собрали. Кинули клич и расклеили на Доме соответствующие этому всенародному празднику бумажки. Попросили у директора соседней школы разрешения и собрались в ее актовом зале. Пришли человек десять бабушек и три старичка, безуспешно пытающихся осознать окружающую их действительность. Да еще с пяток молодых парней, по виду нигде не работающих.
Собрание началось. Вводные слова сказала председатель. Затем, по определению, начался всеобщий галдёж, изредка разбавляемый топотом ног и свистом с галерки. Сначала прораб пытался вставлять свои реплики, но затем замолчал, поскольку собравшиеся к этому времени разговаривали исключительно между собой.
На фоне народного шума к нему подошел веселый дядька, неизвестно зачем затесавшийся в толпу собравшихся.
– Странный ты человек, прораб, – сказал он прорабу.
Был он навеселе и заметно неустойчив.
– Ты как будто первый раз замужем! Народ он что любит? В н и м а н и я! Купи ты им килограммов пять конфет и пару ящиков водки. Вот увидишь: конфликт сам сойдет на нет.
Никто даже не заметил того, как Александр вышел и буквально через полчаса возник вновь. Не один, а с тяжелой поклажей. В его отсутствие ничего принципиально не изменилось. Старушки все также галдели друг с другом, а наполовину глухие старички привычно уснули под женский гул.
Бдели лишь молодые, поскольку были к таким собраниям привычные.
«Оно и понятно, – подумал прозорливый прораб, – они на работе».
Он подмигнул их главному и вскоре парни покинули помещение, отягощенные картонной коробкой и горстью конфет, бесцеремонно вытащенных из целлофанового пакета.
Манипуляция с коробкой не прошла незамеченной. Присутствующие начали понемногу успокаиваться. Обсуждение принимало конструктивный характер. Причиной этому, в том числе, послужил полупрозрачный пакет, демонстративно водруженный Александром на председательский стол.
Продолжали лютовать только три старушки.
«У них, похоже, диабет, – сделал он вывод. – И конфеты им строго противопоказаны».
– Он нам деревья поломал, когда свой кран ставил! А порубочного билета у него нет! – со знанием дела шумела одна.