Присутствующие посмотрели с любопытством.
Девочка лет одиннадцати в черном платье летом. Обычная девочка с совой на плече. С конопушками, рыжими косичками и лиловым ромбом на тулье черного котелка. Немного испачканная в районе коленок. В городе всё это смотрелось бы странно. В Речной деревне видали и почуднее.
- Ну, попробуй, - разрешила бабушка.
Ружинка осторожно приблизилась к элементалю.
- Здравствуйте, - сказала она. - Не хотелось бы вас тревожить, но так уж вышло, что вы доставляете некоторое беспокойство местным жителям.
Элементаль замер, повернулся на голос Ружинки. Внутри пламени мелькнула улыбка.
- Может быть, если это не причин вам неудобств, мы переместимся в другое место? - попросила Ружинка.
Огонек вдруг метнулся к девочке.
Версвин ахнул. Остальные заметно напряглись.
Но элементаль лишь доверчиво потерся щекой о ладонь Ружинки. Со стороны казалось, будто она окунула руку в бушующее пламя.
- Интересно, если ты ешь все подряд, а обратно выдаешь чистое, может, тебя поставить и воду очищать? - задумчиво проговорила Ружинка.
Повисла тишина.
Все замерли с ошеломленным видом.
- А я всегда говорила, что внучка у меня - гений, - с гордостью произнесла бабушка Соланс, которая ничего подобного никогда даже не думала.
Ружинка оглянулась по сторонам.
Посреди местами сверкающей чистотой улицы стояли порядком утомленные маги, гномы, лесовички и ведьмы. У обочины порхали измученные боем маевки. Версвин Громзин тяжело опирался на сияющий блеском топор. Бабушка Соланс устало потирала переносицу. И все они с надеждой смотрели на Ружинку.
Предзакатное солнце ласкало веснушчатое лицо девочки, делая его почти золотым.
- Давай, для начала заманивай в кафе, - приказала бабушка, - пусть посуду и столовые приборы чистит. А я пока кое с кем о встрече договорюсь, - и, тяжело ступая, направилась в лавку.
Ружинка шагнула, огонек послушно двинулся следом.
- Доверяет, ишь, - в голосе Громзина звучала сразу и зависть, и гордость.
Все заворожено следили, как Ружинка ведет в "Хвост русалки" бушующее пламя, внутри которого угадывалась вполне себе милая мордашка элементаля.
19
Директор химкомбината нервозно поежился. В лысине отражался дневной свет, пробивавшийся сквозь жалюзи. Не высокий, плотненький, с бегающими глазками.
- У вас же есть проблемы с отходами? - наседала бабушка Соланс.
- Лучшие системы очистки, - настаивал директор.
- Я живу на реке, - произнесла бабушка.
Слова прозвучали как приговор. Будто всякий приречный житель знал о химкомбинате и его администрации нечто такое, что ставило под сомнение качество продукции и честность руководства одновременно.
- Вода не та стала, все говорят, - подтвердила серьезная Ружинка, выбравшая самое дальнее место за длинным столом директорского кабинета.
- Девочка, - жалобно пропищал директор. - А ты кто?
- Ружинка, - представилась Ружинка.
- И почему я не могу пошевелить руками и ногами?
- Это заклятие, - отмахнулась бабушка Соланс. - Безвредное. Временное. Не волнуйтесь. Мне показалось, что только таким образом удастся поговорить с вами. Вы же от встречи отказались? Не стали бы слушать меня, приди я просто так?
- Не стал бы, - признался директор. - А по какому вопросу вы пришли?
Он испуганно косил глазом, бабушка Соланс поспешила успокоить начальника.
- Все на самом деле, вы не спите, как только поговорим, я уйду, никакого вреда вам не будет, - произнесла она. - Так что? Есть проблемы с вредными отходами?
- Да, есть немного, - признался директор.
- Мы поможем их решить. Бесплатно, - твердо сказала бабушка Соланс. - Но придется построить большой ангар рядом с трубами, по которым вы сливаете в реку всякую пакость.
- Ангар? - директор явно не понимал, о чем речь.
- Я объясню, - бабушка Соланс повела рукой, директор поднялся на ноги и неуклюжей марионеткой зашагал к окну. - Не волнуйтесь, я осторожно подведу. Надо показать кое-что.
За окном на парковке мирно дремал болотный огонек. Сейчас он был размером с большую корову. Иногда элементаль вздрагивал, вытягивал золотистый язык и отрывал то бампер, то колесо у стоящих рядом автомобилей, пожирал добытое и тут же выплевывал обратно.
- Это пожар? - севшим голосом спросил директор. Сознание пыталось объяснить увиденное чем-то реалистичным, но никак не складывалась мозаика. У пожара могли быть лепестки пламени, но не могло быть головы и ног, а еще рук и хвоста.
- Пожар, - легко согласилась бабушка Соланс.
- Вижу, что не пожар. Я сошел с ума?
- Пока что нет, - постаралась успокоить директора бабушка Соланс. - Так вам интересен мой план?