- Ммм, да?
- О да, безусловно. Теперь-то я все поняла. Ты рассчитываешь, что когда я привыкну к этому супер-секси образу, который ты мне навязал, потом процесс пойдет сам собой: что меня развратит повышенное мужское внимание, что я подсяду на это как на наркотик, пока я не стану настолько одержима своей внешностью и шмотками, что даже в церковь буду одеваться словно в ночной клуб… Нет, только не думай, что я это уже делала! Конечно нет! Ну, может всего раз. Или два.
А потом, когда я уже не могу отказать, ты подталкиваешь меня еще немного дальше. И теперь регулярно загоняешь меня к себе под стол и заставляешь ублажать тебя, да еще так, что мне самой это едва ли не в кайф. Причем не раз, не два, а, поверить не могу, каждый божий день! Каждый! Пока я не привыкну, пока я не начну воспринимать это как должное, пока я не начну ожидать этого, нуждаться в этом, как… ну, как тебе нужна чашка крепкого кофе утром. Пока я не начну с нетерпением дожидаться каждого понедельника, а по выходным тренироваться с… эммм… то есть, ну, это просто эээ… фигура речи, понятно?! Не надейся, что я это делала!
Она замолчала чтобы перевести дыхание. Полушария ее груди тяжело вздымались под тонкой тканью, словно пытаясь вырваться наружу.
- Вот, значит в этом и состоит твой план. Ты мечтаешь превратить меня в нимфоманку. Ты надеешься заставить меня думать о сексе днем и ночью, 24 часа в сутки. Я знаю, чего ты хочешь. Ты хочешь, чтобы я начала думать не головой, а пиздой! Это твоя цель! А потом ты рассчитываешь наконец уложить меня в постель, потому что я к тому времени буду уже настолько привыкшей, и покорной, и перевозбужденной, и распаленной, и уже отсосала у тебя столько раз, так что какая уже будет разница, к тому же тогда мне наконец не придется мастурбировать под душем каждое утро, чтобы… То есть, не делаю я этого, конечно! Это я так, для примера…
Она еще раз замолчала на мгновение, словно набираясь смелости.
- Но у тебя ничего не выйдет! Теперь я тебя вижу насквозь. Впервые за все это время, я на один шаг впереди твоих махинаций. Больше никаких “особых услуг” ты от меня не получишь! Как бы мне этого… эмм, то есть как бы тебе этого ни хотелось! Тебе все ясно?
- Абсолютно, - с трудом выдавил Мартин.
- Отлично! - Присцилла развернулась на каблуках и пошла, или вернее сказать, подефилировала к выходу с гордо задранным подбородком. Мартин успел заметить, как она старательно ставила одну ногу прямо перед другой, подчеркивая покачивание бедер. И что на ее чулках сзади были милые декоративные бантики.
Мартин задумчиво рассматривал закрытую дверь, нервно перекидывая свой талисман из ладони в ладонь. Он поерзал на месте. Может быть, это очень нехорошо, и ему следует стыдиться, но от этой речи Присциллы у него возник бешеный стояк.
Дверь внезапно распахнулась. На пороге стояла Присцилла, с пунцовым от смущения лицом. Она шумно захлопнула дверь и сделала несколько маленьких шажков по ковру.
- Оооохх, ты снова меня обманул… - жалобно простонала она.
Мартин окончательно лишился дара речи. Ну теперь еще что?
- Это бесполезно! Каждый раз, когда мне кажется, что я наконец одержала хоть одну малейшую победу, ты открываешь еще один слой своих интриг. Я должна была догадаться! Именно такой реакции ты от меня и ждал, правда ведь? Ты знал, что я именно это скажу.
А потом ты намеревался еще сильнее раздавить мою гордость. Ты собирался позволить мне какое-то время думать, что я победила, а потом невзначай напомнить мне, чего я лишилась, каким скучным и унылым стал бы для меня каждый день без флирта и без твоих непристойных предложений. Возможно, ты бы время от времени давал мне мимолетные намеки, чтобы еще сильнее помучить меня, м? Ты бы дал мне повариться в собственном соку недельку-другую, чтобы я прочувствовала это все в полной мере, чтобы с каждым днем все сильнее возбуждалась, чтобы начала сходить с ума от неудовлетворенного желания, пока наконец сама не попросила бы тебя о сексе. Это была бы окончательная демонстрация твоей власти надо мной, не правда ли?
В голове у Мартина было пусто-пусто. Он несколько раз приоткрывал было рот, но так и не смог вымолвить ни слова, словно рыба, выброшенная на берег. Его длинноногая помощница обошла вокруг большого стола и приблизилась к его креслу.
- Так вот, я не дам тебе такого шанса! - поспешно выпалила она и мягко плюхнулась на колени своему начальнику, обхватив его разведенными в стороны ногами, - Ты никогда не заставишь меня умолять. Ты меня трахнешь прямо здесь, прямо сейчас и на моих условиях! Это мое решение, и ты не отвертишься!
Мартину было весьма трудно возражать - особенно когда у него на коленях сидела красивая женщина и жарко целовала его, прижимаясь к нему всем телом. Она обнимала его лицо обеими ладонями и жадно впивалась в него губами, активно помогая языком. Эрекция Мартина стала уже просто невыносимой, его член выпирал сквозь брюки, и он был уверен, что Присцилла это заметила. Он слабо пытался оторваться от горячих влажных губ, чтобы сказать хоть что-то, что угодно, но Присцилла мгновенно заглушала все его протесты новыми поцелуями.
Она взяла одну его руку в свою и мягко направила ее вниз. Ладонь Мартина легла на обтянутую чулком ногу женщины и замерла. Эти самые ноги он разглядывал изо дня в день все последнее время, с растущим изумлением наблюдая, как высота каблуков Присциллы все увеличивались, а длина ее юбок все уменьшалась. Надо было немедленно убрать руку и прекратить это безумие, но делать этого ему категорически не хотелось.
- Как ты меня охмурил, негодяй… - прошептала Присцилла между поцелуями, - Так распалил меня всю… чтобы я… мммммм… сама хотела… чтобы, чтобы ты мог… трахнуть меня прямо… о боже, прямо в офисе, - она уже стягивала с него пиджак. Мартин не замедлил оказать ответную услугу и помог Присцилле освободиться от тугой водолазки. Ее волосы каскадом упали на плечи.
Открытые чашечки ее кружевного лифчика уже не могли представлять никакого серьезного препятствия. Когда ее совершенные полушария наконец полностью открылись взору, Мартин потерял последние остатки самоконтроля. Он рывком наклонился вперед и впился губами в один выпирающий розовый сосок, твердый и манящий. Присцилла тонко вскрикнула.
Женщина начала все сильнее отклоняться назад под его натиском. Ее ноги одновременно все выше поднимались в воздух для сохранения равновесия. Одна желтая босоножка свалилась на пол, зацепившись острой шпилькой за ящик стола.
- Нет, погоди, Мартин, не здесь, давай… давай хотя бы перейдем на… ах!.. на д-диван, - взмолилась Присцилла. Одна рука Мартина проникла под ее красную юбочку, - Пожалуйста, нет… о боже, как я хочу… но пожалуйста, только не на полууууу! - гравитация наконец взяла свое и парочка кувыркнулась с кресла на мягкий ковер. Они ни на секунду не прекращали целоваться и обниматься и беспорядочно ласкать друг друга.
Присцилла упала на спину, широко разведя ноги, с задравшейся до пояса юбкой. Ее трусики были столь же прозрачны и крохотны, как и все ее белье. Они были того же цвета, что и подвязки ее чулок.
- А ладно, плевать, только побыстрее! - выдохнула она, судорожно помогая Мартину расстегнуть брюки, - Я так хочу тебя, негодяй!
Мартин без промедлений исполнил ее просьбу, навалившись на нее сверху, будучи уже слишком разгорячен, чтобы продолжать прелюдию.
- Погоди, дай… дай, я помогу, - успела выпалить Присцилла. Она нежно обхватила его ствол одной ладошкой, направляя точно в цель. Край ее трусиков был уже предусмотрительно сдвинут в сторону, приглашающе открывая розовые влажные глубины. Со сдавленным стоном, он рванулся вперед. Присцилла всхлипнула и выгнула спину.
- Что… что угодно ради моей работы… - простонала она свою последнюю связную фразу.
Присцилла высоко задрала ноги, обвив ими спину Мартина, заставляя его вонзаться еще глубже с каждым движением. Она неутомимо подмахивала бедрами. Одновременно, она продолжала бормотать сквозь сладкое забытье какой-то бессознательный бред о том, что ее принудили к сексу против ее воли. Тем не менее, она смогла кончить. Дважды.