Но американцы не были к этому готовы. Им предстояла еще главная схватка с Японией, и они стремились разделить эту работу с русскими. У них не было желания начинать вместо этого третью, по их мнению излишнюю, войну против СССР. После длительных колебаний и вопреки протестам Черчилля в конце июня состоялся отвод войск за линию, установленную в Ялте, а в обмен за отвод войск западные войска заняли свои сектора в Берлине, договоренность о которых также была достигнута в Ялте. Тем самым была снята непосредственная военная напряженность между союзниками и сделан поворот от войны к миру. Четырнадцать дней спустя главы правительств трех великих держав встретились в Потсдаме, чтобы уладить политические разногласия и выработать принципы обращения с побежденной Германией.
Они делали это с грехом пополам, с некоторым компромиссом и задней мыслью. Во время конференции в Потсдаме поступило сообщение из Америки об успешном испытании атомной бомбы. У Черчилля вновь появились надежды: имея атомную бомбу, американцы должны были уменьшить интерес к военной помощи СССР против Японии, общее соотношение сил, казалось, изменилось в пользу Запада. Неужели наступила наконец возможность осуществить «пробу сил» и заговорить «жестким языком» с русскими, о чем Черчилль говорил еще в мае? Но еще до того, как это случилось, 27 июля, то есть в разгар работы конференции, поступили результаты состоявшихся за три недели до конференции выборов в Англии. Черчилль был свергнут.
Черчилль был нужен Англии, чтобы вести войну против Германий. Однако при всем восхищении и всей благодарности за то, что он сделал в войне против Германии, она не захотела его услуг для развязывания войны против Советского Союза. Тем самым жребий был брошен. Вторая великая война Германии завершилась отныне окончательно. Германия напрасно дралась до последней минуты. Ужасной ценой человеческих жизней и разрушений заплатила она за то, чтобы Восток и Запад разделили ее для оккупации и управления. Германская империя продолжала еще существовать, но призрачно и без собственных политических органов, как своего рода единое образование, находящееся под верховной властью четырех держав (четвертой оккупационной державой стала Франция), которым она безоговорочно передала свой суверенитет. Государственное существование Германии зависело с этих пор от единства четырех держав, которое совершенно неожиданно продолжалось почти три года.
Глава седьмая
Империя четырех держав
«Правительства Соединенного королевства, Соединенных Штатов Америки, Союза Советских Социалистических Республик и Временное Правительство Французской Республики настоящим берут на себя верховную власть в отношении Германии, включая всю власть, которой располагает германское правительство, верховное командование вермахта и любое земельное, муниципальное или местное правительство или власть, все германские власти и германский народ должны безоговорочно выполнять требования союзных представителей и полностью подчиняться всем воззваниям, приказам, распоряжениям и инструкциям».
Указанным Заявлением правительств от 5 июня 1945 года четыре державы положили начало периоду истории германского государства, который длился четыре года и закончился в 1949 году образованием Федеративной Республики Германии и Германской Демократической Республики.
В этот период Германская империя продолжала еще существовать и под иностранным господством. Заявление от 5 июня недвусмысленно констатировало: «Взятие на себя такой власти… не является аннексией Германии».
Оно не являлось также разделом Германии. До конца 1947 года четыре державы, которые совместно управляли Германской империей, не намеревались ее делить. Более того, период четырехстороннего управления еще неразделенной Германии следует рассматривать конечной фазой истории германского государства. Можно сказать, что империя четырех держав была четвертой империей, если считать, что империя Бисмарка была первой, Веймарская республика — второй и гитлеровская империя — третьей.
Всеми силами немцы постарались вытеснить из памяти этот необычный период своей истории. Это было неприятное время для немца: бедствие, повсеместный голод, неуверенность и огромное внутригерманское перемещение народа. И все же именно это безрадостное время еще раз предоставило немцам неожиданный шанс спасти свое национальное единство в условиях развала третьей империи.