В опубликованной в «Нью-Йорк таймс» рецензии на биографию Ницше американский ученый Фрэнсис Фукуяма пишет, что важнейшим среди всех вопросов, связанных с Ницше, видится отношение к его политико-культурной программе, «переоценке всех ценностей», каковая должна произойти «вследствие смерти христианства»{201}.
«Признание того, что Бог умер, есть бомба, способная взорвать многое – не только гнетущий традиционализм, но и ценности наподобие сострадания и уважения человеческого достоинства, на которых основана поддержка толерантного либерального политического порядка. Таков ницшеанский тупик, из которого западная философия до сих пор не выбралась»{202}.
Смерть Бога взорвала наше достойное гражданское общество.
Триумф Грамши
Сегодняшнее социальное разложение есть первое следствие коллапса христианства и морального порядка, который оно питало. Это триумф Антонио Грамши и культурной революции 1960-х годов. Пусть насильственное торжество Ленина и Мао оказалось недолговечным, Грамши, итальянский коммунист и теоретик, умерший в 1930 году после нескольких лет в фашистской тюрьме, оказался более дальновидным.
Посетив Россию времен Ленина и Сталина, Грамши увидел, что, хотя большевики сумели полностью присвоить себе власть, они не завоевали сам народ. Последний подчинялся, но ненавидел своих новых правителей и саму систему. Любовь и верность русского народа были отданы не партии или государству, но семье, вере и России-матушке.
Грамши сделал вывод, что христианство «иммунизировало» Запад от коммунизма. Русский народ прожил тысячу лет с христианской верой и культурными традициями, побуждавшими инстинктивно отвергать марксизм как аморальный и непатриотичный и не признавать новый коммунистический порядок, видеть в нем беззаконие, безбожие и зло. Пока христианство не выжжено из души западного человека, заключил Грамши, коммунизму на Западе не укорениться.
Поэтому марксисты должны предпринять «долгий марш через институты» Запада, религиозные, культурные и образовательные, выкорчевывая христианство и его учение о Боге, человеке и нравственности, чтобы родились новые люди, уже не готовые рефлекторно отвергать марксизм. Грамши оказался этаким социальным диагностом, а культурный марксизм, который он проповедовал, победил на Западе, тогда как революции Ленина, Сталина и Мао в конечном итоге провалились на Востоке.
Два тысячелетия христианство создавало и питало иммунную систему западного человека. Когда же иммунная система разрушается, равно в человеке и в обществе, зловредная инфекция проникает в организм и наносит тому непоправимый урон. Никакое сочетание лекарств не способно предотвратить неизбежный финал. Работа «Души переходного периода» социолога из Университета Нотр-Дам Кристиана Смита, как представляется, подтверждает эту точку зрения. Смит анализирует данные опросов Всеамериканского исследования молодежи и религии; Наоми Шефер Райли резюмирует обнаруженные Смитом резкие отличия в социальных перспективах и отношении к религии:
«Религия не только помогает молодым людям сосредоточиться и начать задумываться над вопросами морали; она также обеспечивает положительные социальные последствия. Религиозная молодежь скорее займется благотворительностью, будет участвовать в волонтерских проектах и сотрудничать с социальными учреждениями… Они с меньшей вероятностью будут курить, пить и употреблять наркотики. Для них характерен более поздний возрастной порог первого сексуального контакта; они вряд ли поддадутся депрессии или будут страдать от избыточного веса. Они меньше озабочены материальными благами и чаще сверстников учатся в колледжах»{203}.
Сегодняшняя молодежь, добавляет Райли, составляет «наименее религиозную группу взрослых в Соединенных Штатах». Всего около 20 процентов посещают церковь как минимум раз в неделю{204}. Вдобавок эти молодые люди почти глухи к общественным инициативам и не склонны к порядочности: «Всякое представление об ответственности перед человечеством, всякий трансцендентный вызов, потребность защитить жизнь и достоинство соседа, моральная ответственность за общее благо почти полностью чужды респондентам»{205}.
Смит описывает поколение моральных варваров – «горилл в штанах»[45], цитируя работу К. С. Льюиса «Человек отменяется».
Культурная война без конца
Вторым следствием гибели веры является утрата социального единства, распад нравственности социума – и бесконечная война культур. Ведь всякая культура, как пишет социальный критик и историк Рассел Кирк, проистекает из религиозной веры:
201
Francis Fukuyama, «A Philosophy in Context», New York Times Book Review, May 9, 2010, 12.
203
Naomi Schaefer Riley, «The Fate of the Spirit: The Wobbly Religious Lives of Young People Emerging into Adulthood», Wall Street Journal, Oct. 2, 2009.