А. П. П-на совѣтуетъ носить на крестѣ „осье гнѣздо“, – тоже профилактическая мѣра. Сама П-на отъ лихорадки „не ладитъ“, но передавала, что при лихорадкѣ „снимаютъ ногти съ рукъ и съ ногъ больного“ (подробности остались невыясненными).
Обычнымъ средствомъ является густой отваръ осиновой коры; его пьютъ три раза въ день передъ „вытью“ (ѣдой).
Болѣе сложный, а потому считающійся наиболѣе дѣйствительнымъ, способъ помочь противъ лихорадки – обкачиваніе водой подъ курицей3. Лѣченіе, обставляется слѣдующимъ образомъ: больного по зо́рямъ выводятъ на улку и ставятъ подъ курицу; около ногъ втыкаютъ
331
въ землю два ножа, а къ нимъ приставляютъ лопатку, которою берутъ тѣсто изъ квашни, такъ, чтобы она черешкомъ опиралась на ножи. Здѣсь больного обкачиваютъ остывшимъ отваромъ („скрозь сита, а то скрозь рѣшета“) шести, девяти или двѣнадцати травъ. При обкачиванія наговоры читаются рѣдко; вообще при лѣченіи травами рѣдко „шопчутъ“. Кристинья Трофимовна Распопина (†), больше извѣстная подъ именемъ Ази́тихи, говаривала: „Кто на травы нашоптыватъ, только добрыхъ людей обманыватъ“.
Послѣ обкачиванія, больной уводится „вза́дпятки“ до постели и остается въ ней до тѣхъ поръ, пока не обсохнетъ; хорошо, если уснетъ. Считается желательнымъ „сдѣлать“ шесть утреннихъ и шесть вечернихъ зорь, иначе, если „не доладишь“, опять можетъ „хватить“… Необходимость возвращенія „вза́дпятки“ объясняютъ такъ: лихорадка, которая рисуется воображенію простолюдина въ видѣ живого существа, видя, что „слѣ́дья“ преслѣдуемаго ею человѣка лежатъ „не въ избу, а изъ избы“, уйдетъ по нимъ отъ больного1. Также подъ подушку больному кладутъ ножъ-поскребо́къ: „все-таки хлѣбное, пользительное“ (К. Т. Р-на).
Послѣ окачиванія водой рекомендуется окурить больного въ постели. Для этого пользуются „раковиной“ (обрѣзокъ лошадинаго копыта), которую смачиваютъ въ смолѣ и кладутъ въ черепо́къ или на заслонку „въ жаръ“ (горящіе угли). Дымомъ окуриваютъ больного, котораго, вмѣстѣ съ дымящимъ черепкомъ или заслонкой, наглухо накрываютъ одѣяломъ, однорядкой или шубой. Если при этомъ больной будетъ чихать, – значитъ, дѣло идетъ на поправу, а если больной и задыхается отъ дыму, да не чихаетъ, – долженъ умереть2.
Иногда къ смолѣ и раковинѣ прибавляютъ „пѣтушиную кровь“; бываетъ, что обходятся и безъ раковины, съ одной пѣтушиной кровью: съ хребта убитаго пѣтуха выдергивается клокъ перьевъ, смачивается кровью и бросается „въ жаръ“. Для женщины нужна кровь курицы, для дѣвочки – кровь моло́дки.
„Если въ лѣсу или въ полѣ случайно найдешь кости коровы или лошади и увидишь, что „черезъ глазъ трава выросла“, – бери эту траву, какая бы она ни была: ею надо обкуривать больного лихорадкой“ (Е. А. В-ва).
Хорошо помогаетъ отъ лихорадки „кос(т)ь отъ пропастины“, найденная на „сори́щѣ“, въ полѣ или въ лѣсу. Кость эту завертываютъ въ тряпку и кладутъ больному „въ голова́“, чтобы тотъ не зналъ3. По утрамъ, незамѣтно для больного, кость прячутъ, а къ ночи опять
332
кладутъ – „такъ ночи три подлаживаютъ эту кос(т)ь подъ больного“ (Е. А. В-ва).
Весьма полезнымъ средствомъ отъ лихорадки признаются „куричьи кости“. Больному совѣтуютъ: тайно отъ всѣхъ зарубить курицу и одному, ни съ кѣмъ не дѣлясь, съѣсть ея мясо, а кости сложить въ мѣшочекъ и подвѣсить гдѣ-нибудь въ укромномъ уголкѣ избы или амбара, чтобы никто этого не зналъ и не видалъ, и не трогать, – лихорадка броситъ.
Часто употребляютъ „смѣсь мочи, рѣтешнова соку и черемши“. Смѣсь сквашивается. Сокомъ (жидкой частью) ея поятъ больного, а гущей натираютъ (А. Г-хъ). Моча (собственная) употребляется и въ соединеніи съ натертой рѣдькой; смѣсью натираютъ все тѣло (Е. А. В-ва).
К. Т. Р-на примѣняла противъ лихорадки такое средство: изъ бумаги дѣлала грубую „маску“ (достаточно вырѣзать глаза, носъ и ротъ). „Когда пойдешь до вѣтру за большимъ, накрой все (испражненіе) маской, поцѣлуй ее, поклонись и скажи: „прощай, кумушка!“ Три раза плюнь и вза́дпятки уйди“.
Если лихорадкой больна женщина, ее надо попоить водой, въ которой „побу́лькалась“ свинья; если лѣчатъ беременную женщину, надо ее поить той водой, гдѣ „бродилась су́пороса свинья“. Больного мужчину поятъ водой, въ которой „бродился боровъ“. Во всѣхъ случаяхъ больной не долженъ знать, какого происхожденія принимаемое имъ лѣкарство (К. Т. Р-на).
Изъ травъ, признаваемыхъ дѣйствительными противъ лихорадки, называютъ вонючій корень, крапиву глуху́ю, глухой ладанъ, копеечникъ, борцовку, порѣзную, огурешный цвѣтъ.
Ѳ. М. Г-на „ладитъ“ отъ лихорадки на воду; при этомъ читаетъ „молитвы“: 11a, 11b, 11c, 11e.
О. П. Ф-ва читаетъ наговоръ 11d и „ладитъ“ 6 или 12 зорь, „а если боль шибко застарѣна, приходится ладить 24 зари“.
Въ то время какъ противолихорадочныхъ средствъ имѣется въ распоряженіи деревенскихъ лѣкарей значительное число, противъ нѣкоторыхъ другихъ болѣзней народная медицина признаетъ себя почти безсильной; такъ, „можно сказать, что не имѣтъ противъ себя настоящихъ лѣкарствовъ“ -
4. Оспа. При натуральной оспѣ тѣло больного натираютъ водкой (повсемѣстно). Чтобы привитая оспа подымалась и чтобы въ это время больной не страдалъ, привязываютъ къ тѣлу „пунцову тряпку“ (Ѳ. М. Г-на).
5. Скарлати́нъ ничѣмъ не лѣчатъ; „не болѣ, что очерчиваютъ1. Ужъ какъ онъ осилитъ, ничего не подѣлаешь“ (Е. А. В-ва).
333
6. Тётка. „Та же лихорадка“, – говоритъ Ѳ. М. Г-на. Она читаетъ указанныя выше молитвы, поитъ „рѣтешнымъ“ сокомъ, а выжимками натираетъ тѣло больного. Эти выжимки потомъ нельзя выбрасывать какъ попало; можно на улицу – къ стороночкѣ1. „Ладить подъ полной мѣсяцъ нельзя: толку не будетъ, боль убывать не будетъ; ладить надо на ущербъ“.
Въ предупрежденіе заноса болѣзни въ домъ, кладутъ подъ порогъ или въ передній уголъ старую ось (Бадаръ, Тулунъ).
7. Тифъ. „Отъ него ничѣмъ не упользуешься“ (Ѳ. М. Г-на).
2. Внутреннія болѣзни .
Боль въ грудѣ. „Натрудишь, а то съ печали быватъ“. Пьютъ талиновый настой (С. Н. В-ва).
„Водянка отъ простуды бываетъ. Опухоль пойдетъ по тѣлу, тѣло нальется водой, въ родѣ су́кровицы. Потомъ, какъ смёртно, приступаетъ къ сердцу. Безъ дохтуро́въ не вылѣчиваютъ, да и дохтура́-то только поддерживаютъ, а совсѣмъ не вылѣчиваютъ: смёртна боль“ (Е. А. В-ва).
Дурная крови́ща – „нату́жная боль. Кровища застаивается и отягощаетъ: какъ подушка лежитъ на плечахъ и на горбу“ († Василій Алексѣевичъ Лѣнивцевъ; с. Шарагулъ). Ставятъ банки. На другой годъ послѣ этого кровь ужъ снова просится. Если перетерпишь, – возьмется чирья́ми. В. А. Лѣнивцевъ ставилъ каждый годъ до сорока банокъ; обычно ставятъ гораздо менѣе; нѣкоторые – одну или двѣ.