Кристоф продолжал топтаться напротив статуи, не то копя силу, не то планируя, как приложить её, чтобы не расфигачить статую в хлам, но при этом достать медальон.
Следующий удар хоть и выглядел эффектно, но пользы не принёс никакой. В этот раз даже характерных вибраций не последовало. Адан Мун будто бы защищался от варварского обращения с собой и с реликвией. Он как будто тоже был против того, чтобы Кристоф завладел его наследием.
Прежде чем закончилось время, по статуе прилетело несколько мощных, но ни к чему не приведших ударов. Кристоф, хоть и сумел повредить капсулу, медальоном завладеть не смог.
После него к статуе вышла Руби. Она не хотела бить белоснежного Великого Воина, не хотела бороться за медальон, не проявляла какого-то рвения. Девушка просто улыбнулась в камеру, сосредоточилась, отделила кисти рук и ментальным порывом подняла их в воздух. Там она ощупала трещину, попыталась поддеть капсулу, что не дало эффекта. Потом попробовала расшатать треснувшуюся стенку, но и тут, увы, не добилась результатов.
Медальон не хотел покидать укрытие.
Когда вышел Джонни, всем видом показал, что не желает тратить ни секунды даром. Резкая быстрая походка, уверенный взгляд и рука, выставленная вперёд, говорили о решимости и контроле. Джонни попытался установить контакт с медальоном, не прибегая к фокусам или читерству. Он был убеждён, что кровь Великого Воина проявит себя.
На лбу в какой-то момент выступила испарина. В столь холодный день это говорило о том, что белобрысый выкладывается на полную. А я поймал себя на мысли, что настолько увлёкся зрелищем и настолько переживаю, что сжал кулаки, оставляя отметки от ногтей на собственной коже. Моё напряжение совпало с дрожью, которая пошла по земле.
— Медальон дёрнулся! — вдруг произнёс кто-то с трибун. — Он откликается!
На лице Джонни расплылась самодовольная хищная улыбка.
Глава 33
Моему разочарованию не было предела, когда понял, что кричавший с трибун был прав. Медальон действительно дёрнулся. Камеры успели поймать момент и теперь на повторе вывели на экраны.
От досады я опять сжал кулаки, не веря, что сейчас этот паршивец уведёт у меня хотя бы временную возможность попасть в совет. А мне и нужно-то было всего несколько собраний, чтобы протолкнуть в массы несколько важных идей.
Сам же Джонни, кажется, вошёл в раж. Он напрягся ещё сильнее, теперь концентрируясь на разломе капсулы. Трещина издала очередной звонкий «чпок» и увеличилась в размерах, пуская в стороны свои ветви.
Надежда таяла на глазах.
Джонни вытянул вторую руку и, будто одной пытаясь расколоть капсулу, а второй — пытался ухватить медальон.
Я весь сжался внутри, переживая за происходящее как никто другой. Казалось бы, зачем так волноваться, если победа в этом испытании особенно ничего не даёт, но с другой стороны…
До боли обидно было вот так проиграть даже не попытавшись.
По лицу Джонни скатилась струйка пота до самого подбородка. Медальон в капсуле пришёл в движение, заметался из стороны в сторону, чувствуя своего нового хозяина.
«Усё пропало, шеф», — подумал я, и внутри как будто всё рухнуло.
В этой битве победит Джонни. Но словно в противовес моим мыслям медальон затих. Метания прекратились, а Джонни пришёл в ярость. Он выругался, сменил стойку и попытался усилить влияние.
Но всё было кончено. Медальон «устал». И Джонни, судя по всему, тоже. А время — вышло.
Видимо, Печать Хаоса не была готова проявиться, и медальон не смог прорваться наружу.
— К испытанию приглашается Канто Алан Рэй! — торжественно объявил приятный женский голос, и я вновь воспарял духом.
— К победе. К успеху. В путь! — Встав с места, поднял вверх кулак и уверенно посмотрел в камеру.
Я не торопился в отличие от Джонни, не пытался выбрать эффектную позу или не шептал ругательств. Попытался прислушаться к статуе и к самому медальону, нащупать его за слоем мрамора. Стивен Ли Рой научил нас слушать аномалии. Может, медальон тоже был своего рода аномалией, раз имел в себе часть силы Великого Воина. И кто знает, на что была способна эта сила.
Возможно, она дремала сотни лет и только и мечтала пробудиться, и пробудить силу в новом владельце этого небольшого красивого камешка.