— Но если Джонни потомок, он вряд ли вас отпустит, если узнает, что вы должны будете ему служить.
— Вероятно, — она как-то странно посмотрела на меня. — Но я буду верить, что преемник в итоге окажется таким же благородным, как Великий Герой.
Оптимизм показался мне слегка наивным, но расстраивать девушку не было никакого желания, поэтому задал ещё один вопрос:
— А как ваша семья устроилась тут. Чем занимаетесь? Ты сказала, что вы достаточно влиятельны. Вы все журналисты, репортёры, блогеры… или, может, телеведущие?
Она рассмеялась.
— Слышал бы тебя сейчас мой отец. Влияние и работа в журналистике или в медиа — это пшик. Он свято верит, что только физическое воплощение труда достойно уважения и имеет вес в этом мире. Так что мой выбор профессии — моя проблема. Я самая мелкая кошка в истории семьи. Как во части влияния, так и по виду. Не зря говорят, что наш дар отражает нашу суть.
— И чем же занимается твой отец, если не одобряет твой выбор? Что же он сам такого делает?
— Не только он, вся семья. Уже много-много лет моя родня занимается туристическим бизнесом. Исторически нам принадлежат красивые земли, которые мы охотно преобразовали в курорт. Наш род богат, влиятелен, но невелик. Нам не нужно много места, поэтому мы продаём его туристам в сезоны.
Не сумев сдержать смешок, посмотрел на Линнею саркастически.
— Что смешного?
— Вы из другого мира, но одалживаете земли туристам, которые родились в этом мире. Я вижу в этом некоторую иронию.
Она улыбнулась и кокетливо повела обнажённым плечиком.
— Почему бы и нет, если мы смогли превратить эти земли в процветающий курорт. Тем более, мы их заслужили после Первой пространственной Войны. Мы хорошо помогли Адану Муну.
Стук, раздавшийся со стороны коридора, оборвал приятную беседу. Мы оба мгновенно застыли, замолчав и прислушиваясь. Стук повторился.
Оба понимали, что нельзя, чтобы «надзиратель» или кто-нибудь из друзей нас застукал. «Надзиратель» обязательно донесёт до ректора, а тот только и ждёт повода, чтобы избавиться от меня. А мне нельзя в тюрьму, я слишком красивый. И такое понижение в «должности» никак не входит в мои планы.
— Мистер Канто?.. — раздался из-за двери голос Капальди, и стало ясно, отмолчаться не выйдет.
Будь то Шен или Руби, просто не открыл бы, и потом связался через браслет. А этот… Этот просто так не уйдёт.
— Я знаю, что вы в комнате. Ваш браслет был применён для открытия двери. Откройте, пожалуйста.
Большой брат следил пристально. Конечно, все мы понимали, что это реалитишоу и за нами следят, но то, что обычным дежурным наставникам доступна вся информация о передвижениях студентов, не то что злила, а попросту приводила в бешенство. И Линн это заметила. Положила теплую небольшую ладонь на мой кулак, в котором я сжал край пледа.
— В кошку… быстро, — скомандовал я так тихо, как мог.
В глазах девушки отразился испуг.
— Я не могу… — извиняющимся тоном прошептала она. — Пока нет сил, ничего не выйдет…
Глава 2
— В смысле не выйдет? — возмутился я, понимая, что Капальди долго ждать не будет. — Ты же оборотень!
— Не могу так часто туда-сюда. Истощена! Чувствую, что не получится. Я же тебе не супергероиня, которая в любой момент готова!
— Тогда в шкаф… — указал на секцию с вешалками, где могла бы поместиться миниатюрная особа. — Секунду! — теперь уже в сторону двери крикнул, не дожидаясь очередного стука. — Я задремал…
Линнея подскочила, зажимая края пледа со спины, чтобы тот не оголял тыл, но периферическое зрение всё равно выхватило небольшую часть аппетитных изгибов. Пока девушка скрывалась в шкафу, я ногой загонял её одежду под кровать.
— Долго мне ещё ждать, мистер Канто? — раздражённый тон Капальди прорывался наружу из-под маски вежливости.
— Натягиваю брюки, — без зазрения совести соврал, когда закончил с одеждой и подошёл к шкафу, где только что скрылась Линн.
Она опять испуганно уставилась на меня, когда раскрылись дверцы. В этот раз с лёгкими нотками непонимания и заинтригованности. Я схватил край пледа и с хитрой улыбкой произнёс:
— Прячься за шмотки.
Но она не поняла. И только когда потянул ткань на себя, глаза девушки округлились. Ни крикнуть, ни возмутиться не могла, поэтому подчинилась и действовала, как приказал. На кону были карьера и репутация, ими она не готова была жертвовать. Так что перестала придерживать свою единственную защиту и резко, ещё до того как плед соскользнул с груди, сдвинула висевшую в шкафу одежду. Ловко и почти идеально.
Не скажу, что намеренно собирался подглядывать, но прикрытая одной рукой грудь смотрелась гораздо привлекательнее, чем когда её покрывала ткань.
Заправив наскоро постель, чтобы из-под кровати не были видны разбросанные вещи, направился к двери и застыл. Капальди уже открыл её своим мастер-ключом.
— Какого… — начал было я, взрываясь от ярости, но не успел закончить.
— Распоряжение ректора, — то ли извиняясь, то ли ставя перед фактом, пояснил «надзиратель», проходя вперёд. — Новые правила. Если студень не отрывает дверь больше минуты, дежурные наставники имеют право войти.
— Прошло меньше минуты, — чуть ли не рычал я.
— Это ради вашей же безопасности, разумеется. Сами знаете, аномалии, — он равнодушно развёл руками и уставился мне через плечо на заправленную кровать.
— Что вам нужно? — не желая играть в игры, прямо спросил я.
— Мне велено проведать всех участников испытания. Это большой стресс, так что всякое может случиться.
Но по взгляду было видно, но он что-то вынюхивает. Цепкий взгляд скользил по поверхностям.
— Жив. Цел. Раздосадован, — отчеканил я.
— Отчего же?
— Вы меня разбудили. Могу я отдохнуть после испытания? Или вы ещё чего-то делаете? Я бы не отказался от сказки на ночь или стакана тёплого молока. Подобных распоряжений вам не давали?
— Хорошего отдыха, мистер Канто.
Он развернулся, собираясь уходить, но вдруг бросил взгляд на шкаф, в котором пряталась Линн. То ли что-то услышал, то ли заметил, но замер, непрерывно разглядывая створки.
— Что-то не так?
Он не ответил и сделал несколько шагов в том направлении.
Страха я не испытал. Да, меня могли отчислить. Да, Линн могла лишиться работы. Да, это всё дурно пахло. Но что твёрдо усвоил за годы соревнований, так это одну простую истину: никогда нельзя суетиться, даже если думаешь, что всё кончено.
Не стал отвлекать его сбивчивой речью, не стал окликать голосом, который может дрогнуть. Просто стоял и смотрел вслед, понимая, что настолько бесцеремонно Капальди не поступит. И если ему приспичит осмотреть содержимое шкафа — он заставит меня его раскрыть. И вот тогда придётся что-то решать.
— Какой интересный у вас рисунок на стене. Ваш? — и он сделал ещё два шага мимо шкафа к полке, куда Руби прикрепила одно из своих художеств, созданных акварелью.
— Мой. Но автор не я.
— Хм… У этого человека талант, — задумчиво произнёс Капальди. — Не смею вас больше задерживать. У меня в списке ещё целых два сектора.
Когда дверь защёлкнулась, я услышал возню в шкафу.
— Выходи, он ушел, — негромко произнёс, опасаясь, что «надзиратель» может подслушивать.
Линнея проигнорировала мои слова, и тогда я распахнул дверцу, напрочь забыв, что девушка не одета. Она проворчала что-то неоднозначное, натягивая мои брюки под незастёгнутый пиджак.
— Прошу прощения, запамятовал, — попытался оправдаться, но по взгляду понял, что бесполезно.
— Хам! — рявкнула она и вышла, а я не стал зацикливаться не недовольстве гостьи.
— Ну, просто день высокой моды, — похвалил образ репортёрши. — Тебе, между прочим, очень идёт! И пиджак на босу грудь, и штаны со стрелками, и вот это вот всё, — провёл рукой напротив головы, намекая на приятную взъерошенность волос. — Классно в общем. Возьми на заметку.
Она скорчила скептическую гримасу и полезла под кровать за одеждой.
— Ладно, было забавно, но мне пора. Да где же?.. она вытащила всё, кроме трусиков, и теперь пыталась понять, куда они делись.