— Мне чай, десерт и разбудить на следующей станции! — сразу же отреагировал я.
— Хорошая шутка, хоть и не оригинальная, — благосклонно улыбнулся «проводник». — Вижу, что присутствие духа вы не теряете, барон Гольц… Или как вас там по-настоящему?
— Можно просто Максимилиан, Макс или по-здешнему Максим, если вам не нравится моя фамилия. Так чай будет или пожаловаться в управление железных дорог?
— У меня другое… хм… управление. Разрешите представиться! Майор Императорской Службы Безопасности, барон Иван Владимирович Филонов.
— Сказал бы, что очень приятно, но пока не уверен в этом.
— Всё зависит от ваших ответов. Итак, начну с нашей первой встречи, чтобы стало понятно, почему я здесь. Но вначале подпишите вот эту вот бумагу.
Пробежав глазами по протянутому листу, я обнаружил, что это стандартная бумажка о неразглашении государственной тайны. Делать нечего, подписал.
— Значит, — убрав документ в папку, продолжил майор, — к нам пожаловали, чтобы сладкой жизни попробовать?
— Нет. Исключительно в научных целях. Изучаю спаривание колорадских жуков на картофельных кустах.
— Не дерзите! С нашим ведомством лучше быть вежливым и… откровенным, конечно. Что вас связывало с графом Григорием Бугурским?
— Общий вагон в «Гранд Экспрессе», дуэль, а теперь и его меч.
— Кто дал приказ на его ликвидацию?
— Зачем мне ликвидировать меч? Вы же сами посоветовали сохранить.
— С графом! Перестаньте Ваньку валять!
— А я вас, Иван Владимирович, и не валяю. Какой вопрос, такой и ответ. Бугурского, повторюсь, видел в первый и последний раз. До этого даже не слышал о его существовании. Допускаю, что следующий вопрос будет про Анну Достоевскую.
Её тоже впервые увидел в вагоне. Как вы уже догадались, если в «охранке» не совсем дураки работают, то проклятия на ней уже нет. Моя работа — имею подобный Дар. После графиня уговорила посетить её семью. Так что Достоевские теперь полностью здоровы.
— Допустим. Но я не очень охотно верю в странные совпадения. Случайно оказаться с такими… э-э-э-э… неординарными людьми в одном поезде по соседству и сразу же круто изменить их судьбу? Так не бывает.
— Ещё про себя забыли. И с моей колокольни происходящее выглядит не менее паскудно. Имперская Служба Безопасности зачем-то следила за мной в Гессене, а потом устроила так, чтобы я под вашим контролем оказался в одном купе с этими людьми. Зачем? Хотели сделать из мелкого барончика козла отпущения, когда ликвидируете этих «неординарных»?
— Бросьте, — скривился майор. — Не нужно из случайного совпадения делать таких идиотских выводов.
— Но вы же не верите в совпадения. Получается, что моя версия не такая уж и идиотская.
— Смотрю, вы меня совсем не боитесь. Зря. Сейчас ваша судьба висит на волоске.
— Вы когда-нибудь были рядом со снежной лавиной, сметающей всё на своём пути? Мне приходилось. Вот где страшно: когда не знаешь, попадёшь под неё или нет. В отличие от людей, с ней нельзя договориться. Вы же договариваться пришли? Иначе бы не здесь тайно встречались, а в тёмных казематах вашей «конторы».
— В уме вам не откажешь, Максимилиан. Но вы ещё не всё знаете. Как только вы появились в поле нашего зрения, то мы сразу же навели справки, кто такие Гольцы. Очень интересная информация!
Если ваши похождения в Гессене получат подтверждение, то ваш папочка будет выглядеть настоящим уникумом. Оказывается, что барон Гольц… Не был им!
— Король в изгнании, тайно скрывающий свою личность? — усмехнулся я, чувствуя, что нахожусь на грани провала.
— Почти. Настоящее его имя — Пауль Мольцы, герцог из небедного итальянского Рода. Он был участником заговора против своего сюзерена, но смог сбежать, когда всё раскрылось. Возможности были, поэтому сделал практически настоящую бумагу, что является чуть ли не последним представителем некоего рода Гольц. Женился, родил сына. Умер.
— Я не знал… Это не ваши инсинуации?
А вот тут пришлось взять настоящую паузу, якобы нахожусь в шоковом состоянии. На самом деле так оно и было. Оказывается, я живу по фальшивым документам фальшивого Рода! Ну, бургомистр, падла, подсунул мне проблему! Что б ему мучиться недержанием всю жизнь!
— Отнюдь, Максимилиан! Более того! Эта информация от наших коллег из Италии. Получили мы её, правда, не очень легально, но менее правдивой от этого она не становится. А ещё мы знаем, что итальянская служба безопасности провела тайную операцию по устранению Гольцев. Подобное предательство не имеет сроков давности. Так как же вы умудрились выжить? А?
— Теперь начинаю кое-что понимать… И почему отец не разрешал мне покидать наш дом, почему запретил получать Печать… И последнее его напутствие. В один из дней он без объяснений приказал мне уматывать на все четыре стороны.
Единственное, что сказал, чтобы двигался в сторону Российской Империи, не привлекая к себе внимания. Если узнаю, что Род Гольц вычеркнут из всех реестров, не должен ни в коем случае заявлять права на главенство и возрождать его.
— Видимо, предчувствовал или почувствовал слежку, поэтому и спасал самое дорогое, что у него есть — сына. Скорее всего, заменил наследника на труп какого-нибудь бедолаги. Но согласитесь, Макс, что ваша тёмная семейная история ещё больше подкидывает дров в огонь недоверия.
— И что же мне теперь делать?
— Жить своей новой жизнью… и сотрудничать с нами. Если только вздумаешь взбрыкнуть, — отбросил майор вежливый тон, — то готовься к огласке похождений своего папаши! Понял⁈
— Куда уж понятнее… О «Гражданском билете» теперь можно забыть?
— Почему же⁈ Получаешь Печать, поступаешь в Чистильщики, сваливаешь из столицы к Дырам. Мы же понаблюдаем за тобой со стороны, и если окажешься приличным человеком, то не за горами стать полноправным подданным Его Императорского Величества. Моя организация даже проспонсирует твоё продвижение по службе.
Признаюсь, ты мне понравился с первого взгляда. Я умею чувствовать людей, которые способны на многое. Другое дело, чтобы их способности не шли вразрез с интересами моей Родины.
Учти, что теперь я твой куратор. Будешь хорошим мальчиком, грудью встану за своего. А если вилять начнёшь не в ту сторону, пристрелю, как бешеного пса. Всё просто!
— Понял… И как мне с вами связываться?
— Не надо. Живи своей жизнью, пока не понадобишься. Придёт время, сам к тебе наведаюсь. Или придёт верный человек. Пароль… «Дядя Ваня чай принёс».