— Отставить нервы! — рявкнул Аксаков. — Быстро оцепление по периметру дома! Специалистам приступить к поиску Дыры! Проверить все комнаты на наличие других Тварей или живых людей!
Через час лейтенант, отойдя в сторонку от своих, достал «кирпич» телефона шифрованной связи и по памяти набрал номер.
— Ну ты и сука, братишка! «Проконтролируй своего будущего бойца», «Присмотрись к ситуации»!
— И чего? Присмотрелся? — спокойно ответил Семён Филонов.
— По самые уши! Гольца здесь нет. Зато есть около сорока трупов, один тяжелораненый абориген и… Метаморф! Тоже мёртвый!
— Чего⁈ — слетела невозмутимость с Семёна. — Вы там бухали, что ли⁈
— Брат, я серьёзно. Морф и побоище. Ещё остаточные явления от очень маленькой или давно закрытой Дыры. Ни Макса Гольца, ни Достоевских, ни Ворониных нет. Связывайся срочно с дядей Ваней. Это уже не твой уровень.
— Охренеть… Дал Максимке бабушкин адресочек… Короче, держи осаду, Ринат. Хоть от бандитов, хоть от местных полицейских. Никого близко не подпускать к месту преступления. Я к Ивану Владимировичу. Он тут в соседнем кабинете чаи распивает… Мы ж самого Сиплого думали найти, а не это всё.
— Ох, и не завидую тебе! Дядька даже при отце мог нам «леща» отвесить в воспитательных целях. А тут тебя долго по стенам размазывать будет.
— Ага. А потом нас с ним генерал Можайский. Отбой! Не до детских воспоминаний!
Как только разговор с лейтенантом Аксаковым был завершён, Семён, чертыхнувшись, грустно посмотрел на себя в зеркало. Потом вздохнул и пошёл на намечающуюся экзекуцию к майору Филонову.
— Ну и что ты головушкой поник? — вопреки ожиданиям спокойно отреагировал Иван Владимирович на новости. — Хреново всё, тут спорить не приходится. Но ты не паниковать, а выводы делать должен. Что первое на ум приходит?
— Что барон Максимилиан Гольц и есть Метаморф. Иначе бы мы его нашли около дома. Либо один прокрался и устроил резню, либо вместе с Достоевскими и Ворониными. Но раз их тоже нет, то получается, что сожрал с потрохами… Нет! Скорее всего, один разгуливал, раз не рассчитал силу и сам погиб. Хотя и графиня Достоевская могла перед смертью укокошить. Полный Магистр, как-никак! Но тогда её труп должен присутствовать, если Морф ею не подавился и от этого не подох. Но это уже из области сказок.
— Рабочая версия, — согласился майор. — Ею можно объяснить некоторые странности, связанные с Гольцем. Осталось за малым: навестить Достоевских и Ворониных, чтобы убедиться в наличии или отсутствии некоторых членов беспокойных семейств. Бери группу захвата, выезжаем.
— Э-э-э-э… — замялся Семён. — А доложить генералу Можайскому?
— Докладывать нужно не домыслы, а факты. За ними и едем. Ох, «племянничек»! Учить тебя ещё и учить!
По пути к объектам опытный контрразведчик майор Иван Владимирович Филонов задумался, размышляя о последних событиях. Как-то очень нехорошо всё… Ощущение до ломоты в затылке, что идёт какая-то серьёзная игра, только начинающая набирать свои обороты. Странный Гольц, убийство им связанного с иностранными разведками Григория Бугурского, исцеление Достоевских и побоище с Метаморфом — это звенья одной цепи. Пока непонятно какой, но она есть. Несмотря на все факты, пока уцепиться не за что. Значит, недорабатываем.
Отправив Семёна к Ворониным, майор поехал к Достоевским. Ворота долго не открывали. Наконец, объявилась их неадекватная служанка, которая с ходу по видеофону заявила, наплевав на погоны гостей.
— Чего припёрлись в четыре утра? Спит Юлька. И Катька спит! Анька тоже с Максом.
— Максимилиан Гольц дома? — не поверил Филонов.
— Я ж сказала! С Анькой спит! Даже шторы задёрнули, чтобы не подглядывал никто. Стеснительные.
— Подожди… — растерялся майор от такой заявки. — Анна спит с Гольцем в одной комнате?
— Дурак? Если бы в разных, то не с Гольцем, а одна бы дрыхнула.
— Быстро буди графиню! — не выдержал он такого отношения к своей персоне. — Дело государственной важности! И дай нам пройти!
— А документ на вход есть?
— Есть! Большой и серьёзный! Если не откроешь ворота, то применим оружие!
— Тогда проходи, хвастун. Всё равно пальбой всех разбудишь.
— У моих людей документы тоже есть, если вдруг не поняла. С печатями.
— То годами никого, то толпами шляются, — проворчала Глафира, нажав кнопку отпирания электронного замка. — Мёдом всем тут намазано. Дерьма у ворот навалить, что ли…
Почему-то Филонову показалось, что она не шутит. С этой станется не только дерьма принести, но и заминировать подступы. Раньше, несмотря на знакомство с Юлией Достоевской, он не видел служанку, хотя знал про её симбиотическую сущность. История в своё время наделала много шума в столице, когда Император Александр своим личным соизволением разрешил оставить ныне покойному графу Достоевскому это недоразумение в своём доме.
Да уж… Может Глафира выбить из седла спокойствия любого. Даже его: человека, умеющего контролировать собственные эмоции. Хотя, признаться, иметь подобного верного, пусть и не совсем человека рядом сам бы не отказался.
Пройдя в гостиную, Филонов минут десять ждал графиню, наконец-то вышедшую в домашнем пушистом халате.
— Здравствуй, Иван, — поздоровалась она. — Не рановато ли для визита?
— Сейчас я не Иван, а Иван Владимирович, и нахожусь здесь по долгу службы, — никак не отреагировал он на её укоризненный тон. — У меня к вам, Юлия Петровна, есть несколько неотложных вопросов.
— Слушаю, — сладко потянулась женщина, не приняв правила игры. — Только мальчиков своих убери отсюда. Я не накрашена.
— Ничего. Они тоже на работе.
— Тогда покиньте мой дом всем своим стадом. Я ещё Полный Магистр, а не девочка привокзальная, — перешла графиня на более жёсткий тон. — Вызывайте повесткой, господин Филонов, заверенной генерал-губернатором столицы. Или забыли законы?
— Хорошо, — не сдавался майор. — Вызову. Но провести обыск в вашем доме имею право.
— Да ради бога. Кроме моей спальни и кабинета — туда вам вход запрещён. Разбудите, как закончите. А ещё лучше не будите. Сами в тумане тихо растворитесь.
Понимая, что дело принимает нежелательный оборот, офицер СБ пошёл на попятную.
— Ладно, — приказал он своим сотрудникам. — Подождите нас на улице.
— К чему этот фарс, Иван? — сразу же сбавила обороты графиня, как только они остались одни. — Мы с тобой кровавую жижу пару раз вместе хлебали, чтобы вот так себя вести.