Глава 22
Облили холодной водой, приводя в чувство. Игла в вене и пробирки для взятия крови. Уже час мордуют. Терпение на исходе. Ещё немного и сорвусь, натравив на своих мучителей Такса. Они вопросы не задают, а просто мутузят по болевым точкам. И я понимаю почему, поэтому пока не предпринимаю никаких действий. Признаться, в этом каменном мешке, экранирующем почти любое проявление Дара, и так проблематично раскрыть себя во всей красе.
— Достаточно, — наконец-то приказывает майор Филонов. — Это человек.
— Зато вы совсем далеки от него, — выдыхаю я, валясь на пол, снятый с крюка.
— Готов извиниться, — как ни в чём не бывало говорит «дядя Ваня». — Просто Метаморфы, несмотря на всю свою жестокость, сами плохо переносят боль. Надо было убедиться, что ты — это не он. Раз не перекинулся в родную ипостась после пыток, значит, и перекидываться нечему. Продолжим разговор в другом месте?
— На твоих похоронах, сука! — честно ответил я. — Другие места мне не нравятся.
— Злой… Люблю таких. Реально люблю, Максим. Слюнтяи пытаются договариваться, ноют, а бойцы до горла дотянуться норовят. Ты боец, как ни крути. Знаешь… Даже спрашивать не буду, как одолели Морфа. По хорошему счёту награду за такое нужно давать.
— В виде отбитых почек?
— Нужно было удостовериться, что опасная Тварь не разгуливает по столице. Удостоверился и больше насчёт этого вопросов не имею. Знаю, что ничего не скажешь. Только… Есть мыслишки, как банда Сиплого могла образоваться?
— Если Сиплый — это Морф, то нужно смотреть не на сейчас, а намного дальше. Как звали того графа, который стал им?
— Неважно.
— Наоборот. Если человека осудили и отправили на каторгу, то нужно восстановить его доброе имя. Он не преступник, а жертва Метаморфа, воспользовавшегося личиной потерпевшего после его убийства.
— Хорошо, что ты это сказал. Мы, вообще-то, разрабатываем подобный вариант. А теперь в порядке дискуссии, конечно: что скажешь о ликвидации банды Сиплого?
— Нашлись люди, которые смогли отследить его логово. Убили Тварь. Дыру закрыли. Ушли: скромные все.
— Как ушли?
— При полном попустительстве службы безопасности… За что вам только зарплату платят?
— Намёк понят и принят. Наша недоработка. Так, куда группа мстителей ушла?
— Да куда угодно. Бросила автомобиль неподалёку от особняка Достоевских, чтобы наводку на нас, безвинно-невинных, сделать. И растворилась в переулках. Если чего, то считаю, что нужно трясти Бугурских. Они нас не очень жалуют.
— Нет никаких доказательств их причастности.
— На нас же всех собак просто так повесили! Это же не мешало познакомить меня с вашими застенками!
— Ну, извини. По-свойски, так сказать, поговорили. Я, признаться, тебе до сих пор не верю полностью. Таких мутных типов днём с огнём не сыщешь.
— Я простой иммигрант! Дайте, наконец, нормально пожить, а то постоянно во что-то влипаю!
— Нет, Максик. Простые и живут просто, а не головы СБ дурят. Либо у тебя какой-то свой план легализации, либо ты идиот. На последнего похож меньше всего, хотя и стараешься изо всех сил.
— В случайности верите?
— Давно перестал.
— Жаль… — вздохнул я. — Это именно мой вариант. Что дальше?
— Езжай домой. Я внимательно буду за тобой присматривать.
— Кто б сомневался.
Когда барон Гольц уехал, майор Филонов вызвал к себе племянника.
— Ну? — односложно спросил он.
— Опознание трупов произведено, — вытянулся унтер-офицер СБ по стойке смирно. — Все в розыске. Там тяжёлых статей на каждом столько, что мухе усесться негде.
— Выходит, ни одной случайной жертвы?
— Сам бы расстрелял каждого.
— Как тебе посещение Ворониных?
— Достаточно спокойно прошло. Но ты уже интересовался. Особо отмечу, что отставной полковник Савелий Тихонович Воронин и этот ресторатор Дато Горгонадзе пить сильны. Пятилитровый кувшин вина приговорили, но на наши вопросы отвечали почти адекватно.
Ещё пели песни и предлагали присоединиться к застолью… Душевному, кстати. Там такие тосты звучали, что рука сама к бокалу тянулась! Сила воли и служебный долг победили.
— Отрадно слышать. Я сам с грузинами пил — бесполезное занятие трезвым остаться. Но выводы из этого тоже сделать можно. У человека ресторан, дело всей жизни раздербанивают, а он веселится. Дато Горгонадзе имеет память рыбки или ему бывший командир Воронин приказал подыграть?
— Они сослуживцы?
— Это был должен первым узнать не я, а ты!
— Виноват, — склонил голову Семён. — Но если мы пришли на инсценировку попойки, то Воронин обязательно должен быть замешан.
— Как и Достоевские, как и Гольц. Другое дело, что они нас обвели вокруг пальца. Какие выводы сделаешь?
— Нужно брать на любой мелочи или… Дальше привлекать к совместной работе. Ценные кадры не валяются на дороге.
— Согласен, Семён. Пока что их действия идут на пользу государству. Нужно следить, чтобы и дальше всё было именно так.
— Дядь Вань… — неожиданно предложил племянник, — за поимку Сиплого был положен миллион. Пусть наши темнилы сколько угодно доказывают, что не имеют к этому никакого отношения, но факт остаётся фактом. Нужно перечислить.
— Хрен тебе! — строго посмотрел на подчинённого майор. — На такие деньги нужны бумаги, стопроцентно доказывающие, что неслучайным людям достались. У нас подобного нет, а я за растрату по этапу идти не хочу.
— А тебе и не надо. Выделю из своих «карманных». Оформим, как от СБ, и делов! Зато прикинь, как вытянутся лица наших подозреваемых!
— И заодно они получат намёк, что мы их поддерживаем, хоть и не во всём одобряем?
— Ну да! Ты сам учил, дядь Вань, что недосказанность иногда важнее прямых слов в лоб.
— Да… Хорошо быть богатым и знатным. Миллион туда, миллион сюда… Но если есть возможность, то чего бы ею и не воспользоваться? Раскошеливайся, «племянничек»!
Увидев меня, очень «красивого» после допросов в СБ, графиня не стала заламывать руки, а просто посетовала:
— Мази на вас катастрофически не хватает. Нужно целое производство открывать, чтобы обеспечить ею всех жителей этого несчастного дома. Вначале ты, потом Катька…. Потом опять Катька и снова ты!
— Со мной всё понятно. А Катя чего?
— Я ей добавила. Припёрлась, значит, вся нарядная к Савелию, а он сычом смотрит и по сторонам зыркает. Так и эдак — не колется. Пришлось прижать его к стенке. И тут выяснились постыдные детали, как Глафира и Екатерина подглядывали за вами. Короче, младшенькая получила «тренировку» не только от сестры, но и от меня тоже. А Глашке я ещё семечек в движок подсыпала. Она как раз закончила Анину шелуху доставать.