Князь Волконский замолчал, встал и подошёл к окну, что-то рассматривая за его стеклом. И именно в этот момент охранники решили проверить, что там установлено в моём драндулете вместо клаксона. Резкий паровозный гудок заставил всех нас подпрыгнуть от неожиданности.
Князь тут же сменил расслабленное состояние на боевое, и нас с Юлией просто припечатало к стене.
— Что за выходки⁈ — прорычал Волконский.
— Последние веяния автомобильной моды, — скрестив руки на груди, как ни в чём не бывало ответил я, вися в нескольких сантиметрах над полом. — Я ж вашим дуралеям говорил, чтобы не трогали бибикалку.
— Чего? — немного растерялся он от такого ответа.
— Бибикалка. Штука такая на руле. Нажимаешь и…
— Я знаю устройство автомобиля! Почему так громко⁈
— Потому что нравится. Наша техник-служанка Глаша хотела более мощный поставить. Вот, думаю воспользоваться её советом… Нужная вещь, оказывается.
Раздавшийся звонок по телефону занял князя где-то на минуту. Уверен, что докладывают о нештатной ситуации. Повесив трубку, он неожиданно слегка улыбнулся.
— Да уж… Глупость несусветная, но бодрит. Пожалуй, именно такой встряски мне сейчас и не хватало. Вернёмся к прерванному разговору. Я вызвал тебя, Максимилиан, чтобы поговорить о сыне. Ты выиграл у него дуэль. Пусть и несуразная она оказалась, только факт остаётся фактом. По всем правилам меч проигравшего должен стать твоим или за него положен выкуп по прейскуранту имперского казначейства. Меч с восемью клеймами, вдобавок имеющий накопители в рукояти и украшенный драгоценными камнями, тянет на два с половиной миллиона рублей.
— Беру деньгами! — сразу же ответил я, понимая, к чему клонит Волконский.
— А кто тебе их даёт? — хмыкнул он, сбив меня с толку. — Меч принадлежит мне, поэтому фиг его получишь, а откупиться Олег не может, так как все его счета я заблокировал.
— Вообще-то, по законам Российской Империи, — встряла слегка пришедшая в себя Юлия, — твой сыночек должен отправиться в рабство к победителю, если не может заплатить. Судя по ценности вещи, это лет на пять лишиться титула, став простым слугой. Так что, господин Волконский, либо раскошеливайся, либо меч гони!
— Правильно, Юлия Петр… К чёрту! Тема скользкая, нервная, поэтому сейчас давайте без этих манер: всё равно собьёмся! Короче, Юлия, ты абсолютно права. Именно в рабство к барону Гольцу я и хочу определить Олега.
То, что мы охренели от такого заявления — это ничего не сказать! Денег князь бы дал или бошки поотрывал — тут понятно, но запрягать в кабалу собственного наследника… Уж не сошёл ли с ума Юрий Фёдорович Волконский? Затылочком спьяну о ступеньки не приложился? Хотя… Вряд ли. У Абсолюта защита разума стоит на первом месте.
— Перестаньте изображать из себя деревенских дурачков! — раздражённо сказал князь через пару минут, видя, что мы не хотим приходить в себя. — Не Полный Магистр и Полный Мастер, а позорище, не умеющее себя контролировать!
Да, именно так и хочу поступить с Олегом. Когда он тебе, Макс, проиграл бой, то я совсем не удивился подобному финалу. Отчитал, погневался как следует, но не удивился. Ты же сам видел, в каком состоянии Олег находился… И подобное с ним не впервые.
Я прикладывал все свои умения, тайно поднимал связи, чтобы излечить сына от алкоголизма и наркотиков, но ничего не помогало. Даже сила Абсолюта бессильна против вселенской дурости. Позавчера он снова чуть не погиб. Теперь препарат, затуманивший мозги, не ограничился земным происхождением. Это вытяжки из растений Кочующих Миров. К каким последствиям подобные «снадобья» приводят, думаю, никому из вас объяснять не надо.
— Да… — покачала головой Юлия. — Паралич после нескольких месяцев применения — это, считай, повезло…
— Нескольких месяцев у Олега, слава богу, не было. По его признанию и словам медиков, раза два кололся всего. Но психологическое привыкание идёт после первой дозы. Держать его взаперти всю жизнь я не могу, поэтому принял решение отдать во временное рабство. Благо и повод для подобного подходящий есть. Оформим по всем законам на пять лет с привязкой к хозяину. Она-то и заменит наркотики.
Ты, Гольц, будешь за него отвечать. Если сын, по твоему мнению, излечится раньше обозначенного срока, то я выкуплю его за такую сумму, что до конца дней ни ты сам, ни твои будущие дети ни в чём нуждаться не будут.
— А если не вылечится? — вежливо поинтересовался я.
— Значит, не справился со своим заданием.
— В таком случае я прощаю Олегу долг. Имею полное право на это. Сами разбирайтесь со своим дерьмом.
— Молодой человек, — приподнял одну бровь князь, — ты меня совсем не боишься, если осмеливаешься перечить? Или дурак? А мне говорили, что подающий надежды…
Я внутренне усмехнулся. В бытность Безумного Генерала сам был не меньше Абсолюта по силам, поэтому понимаю все действия Волконского, даже, может, лучше его самого. Но об этом знаю лишь я и Такс. Остальных не касается.
— Боятся темноты, высоты или выдуманного чудища под детской кроваткой. Но мы же люди взрослые, поэтому, признаюсь честно, просто опасаюсь. Но согласитесь, Юрий Фёдорович, что сделка немного кривая. Вы мне туманные обещания и неадекватного сына…
— Он адекватный просто…
— Наркоман. Я понял. Я же пять лучших лет своей жизни угроблю, подтирая за вами дерьмо. И где мне тут плакать от счастья?
— Подтирать не нужно, — скривился Волконский от моей прямоты. — Наоборот, гонять Олега, как последнего разнорабочего. Чем ему сейчас будет хуже, тем потом лучше. Нужно клин клином выбивать.
— А потом Олег возненавидит меня лютой ненавистью. Так?
— Возможно.
— Так! Когда же вы помрёте, то он станет князем и устроит мне такую «замечательную» жизнь, что легче пойти и самому утопиться.
— Это ваши с ним проблемы, Максимилиан. Но я проживу ещё не один десяток лет, как минимум.
— От несчастных случаев даже Абсолют не застрахован, — возразила ему Юлия. — А Абсолют, имеющий «в закромах» ненавидящего сына, тем более. Максим полностью прав. Сделка поганая. Прискорбно, что и Достоевских в неё втягиваешь. Жить же будут оба у меня?
— У меня не вариант, — кивнул князь. — Смотреть, как мой сын является слугой у мелкого баронишки, ни я, ни остальные члены семьи спокойно не сможем… Либо снимаю жильё для Гольца, либо переезжают к тебе. Лучше под присмотром Полного Магистра, конечно. Чего ты хочешь, Достоевская? Денег? Знаю, что финансовое положение у вас аховое после длительной изоляции.