— Но все же как-то странно, — отвечал магараджа. — Ответственность... Нет, я не могу.
— Подумайте. Ну зачем вам все это? Я сам это предложил, первый... Для вашего исцеления. Идея! — воскликнул полковник. — Считайте, что я берусь вас исцелить. Ну?
— Тогда я согласен, — сказал магараджа. — Но в этом случае я обязан вам заплатить... ну хотя бы символически.
— Символически — это можно, — закивал Стасов, потирая руки.
Магараджа распорядился на санскрите, и двое телохранителей канули среди деревьев. Затем магараджа громко позвал Арани. Недоумевающий лекарь предстал перед ним.
— Полковник Стасов желает приобрести у меня мой сон, — сказал магараджа. — Приготовь соответствующие инструменты, лекарь...
Незадолго до полуночи полковник Стасов пришел домой к Иде Штокман. Он был подшофе, благодушен и улыбчив. В руках полковник держал увесистый хозяйственный мешок из болоньи. Мешок этот Стасов уронил на пол в прихожей. Из него высыпалось несколько крупных золотых монет.
— Что это? — спросила Ида равнодушно.
— Рупии, — ответил Стасов и хихикнул. Он коснулся плеча женщины, потом поцеловал ее в шею, потом залез ладонью под блузу.
— Ты свинья, — сказала Ида. — Я только собиралась лечь спать...
После третьей с честью проведенной атаки полковник моментально уснул. Ида выбралась из-под него и пошла в туалет. Затем она зашла в ванную комнату и, повинуясь чему-то, вынула из шкафчика два бумажных пакета. В одном была хна, в другом — красная охра.
Медленно и задумчиво, макая поочередно в оба раствора широкую кисточку, она выкрасила себе подошвы и, сидя на детском стульчике, задрала ноги на край ванны, чтобы они высохли. Было слышно, как Стасов бормочет во сне и чмокает губами. Но потом он затих, и Ида испугалась. Оставляя на линолеуме разноцветные следы, она вбежала в спальню. Ей показалось, что Стасов уже не дышит.
— Сергей, — позвала она, — Сережа...
Стасов проснулся, сел в кровати, очумело хлопая глазами. Потом сказал: «Спящий подобен пловцу, разбуженный — утопленнику», — лег и снова уснул. Ида села рядом и заплакала.
На следующий день магараджа, прогуливаясь по парку без повязки на глазах и в прекрасном расположении духа, повстречал полковника Стасова. Как ни в чем не бывало они радушно поздоровались. Магарадже было безумно любопытно, но он ни о чем не спросил.
Спортивный старик допил остатки какао, упрятал термос в холщовый рюкзачок, пожевал суховатыми губами и уверенно заговорил:
История пятая
Всю сизую осень и всю синюю зиму Ася провела дома, выбираясь только в магазинчик через улицу. (Магазинчик этот с виду ничем не примечателен, даже скучен. Но продавец в овощном отделе, с грустной челкой и стеклянным глазом, может по просьбе взвесить на весах вашу печаль, и вы точно будете знать, какая именно тяжесть заставляет вас падать во сне. А если в отделе сладостей вам захочется купить твердого, как картечь, драже, продавщица с родинкой на языке незаметно просыпет горсть конфет на пол, и количество упавших разноцветных горошин точно будет соответствовать количеству лет, прожитых вами в любви...)
Весна тоже прошла незаметно, пока не явился май — юный король в одежде лесного стрелка. Тогда Ася распахнула окно, вымыв стекла, и в комнате сразу стало тесно из-за огромной душистой липы. Теперь она нависала над Асиной кроватью. Странно улыбаясь, Ася прибрала в квартирке, расставила по местам покинутые персонажами книги, завела огромные стенные часы, молчавшие с прошлого августа. А на столике под часами она обнаружила пепельницу, полную старых окурков. Окурки эти одинаково были примяты зубами. Ася попыталась вспомнить, кто же сидел в этом кресле под часами и курил, поглядывая вверх, на маятник, медно поблескивающий в дыму. Но вспомнить не удалось.
«Наверное, это был кто-то хороший», — подумалось ей. Ведь не стала бы она позволять плохому человеку курить в ее доме.
Она придумала его облик, сочинила голос, а запах его тела сложился сам, как стихи.
— А теперь пусть все остается как есть, — решила Ася и не стала вытряхивать пепельницы.
Она переоделась из домашнего платья в нарядный сарафан, одела босоножки и, прихватив сумочку, вышла на лестницу. Как известно, подъезды «хрущевских» домов делятся на две категории — в одних пахнет мертвечиной, в других — пирожками с капустой, какие едят на поминках. В Асином подъезде пахло пирожками и чуть-чуть — кошками.
В почтовом ящике нашелся большой осенний лист клена. Ася повертела его в руках — он был мягкий, пах дождем и, казалось, несколько минут назад еще висел на дереве в каком-нибудь из октябрей. Ася положила его в сумочку.