Он поднял глаза от рисунка и холодно посмотрел на нее. Она невольно поежилась под этим серебристым взглядом, надеясь, что он не видит, как она сжимает за спиной пальцы.
Далтон долго смотрел на нее, небрежно сворачивая рисунок в трубочку. Потом засунул его в карман и подошел ближе, Остановившись буквально в нескольких дюймах от нее, так близко, что она чувствовала его запах, напоминавший запах сандалового дерева. Она отвернулась, но его дыхание коснулось ее щеки.
Теплые пальцы схватили ее подбородок и подняли лицо к свету. Его прикосновение не было грубым, но и ласковым его нe назовешь. Он рассматривал ее, как рассматривал рисунок, – прищурившись, не упуская ни единой детали.
У нее возникло абсурдное желание посмотреть ему в глаза, но неразумно бросать ему вызов, пока она не выяснила, каковы его намерения.
Он наклонил голову в одну сторону, потом в другую.
– Никогда не видел вас при хорошем освещении и без всей этой раскраски.
Он смотрел на нее спокойно, глаза его стали серыми, поскольку он стоял спиной к свету.
Глаза Монти.
Клару захлестнула боль, и она отвернулась. Как может она все еще испытывать какие-то чувства к человеку, который является не более чем игрой ее воображения?
– Вы так и не ответили на мой вопрос: кто вы такой на самом деле?
Он опустил руку и сделал шаг назад, словно удивляясь, как он вообще мог подойти так близко. Потом отвесил низкий поклон, как бы в насмешку.
– Далтон Монморенси, лорд Этеридж к вашим услугам.
Она фыркнула:
– Замечательно. А я принцесса с Луны.
Он выпрямился и посмотрел на нее напряженным взглядом.
– Нет, ты девушка из сказки, своенравная и переменчивая, рожденная для того, чтобы дразнить простых смертных, доводя их до погибели.
– Я? Из сказки? Вы просто не можете остановиться, не так ли? Ложь срывается с ваших губ, словно листья с деревьев в осеннюю пору.
– Я ни разу вам не солгал с той минуты, как вошел в эту комнату.
– Это напомнило мне о том, как вы вошли.
– А как я обычно вхожу?
Окно. Господи, надо же быть такой глупой! Для человека, подобного ему, открытое окно словно приглашение. Потом до нее дошел истинный смысл его слов. Неужели он и в самом деле лорд?
«Он действительно считает меня девушкой из сказки?»
Ну, хватит об этом. Надо подумать о более важных вещах.
– И чем же я вам досадила, могущественный лорд Этеридж? Я никогда не рисовала карикатур на вас лично.
– Вы просто не могли этого делать. Я веду весьма скрытную жизнь.
– Тем не менее вы великолепно сыграли роль сэра Торогуда и стали настоящим любимчиком света, – произнесла она с горечью.
Уголки его губ изогнулись.
– Завидуете?
– Мне не доставило удовольствия видеть лгуна, подобного вам, купающегося в моем успехе, нет. Но я никогда не хотела предъявить на этот успех свои права, иначе давно бы вышла из тени.
– В этом случае вам вряд ли удалось бы дожить до сегодняшнего дня. С того момента, как я надел на себя маску сэра Торогуда, на меня было совершено три покушения.
Страх закрался прежде, чем она смогла овладеть собой. Черт возьми, когда же наконец она поймет, что это не возлюбленный, а противник?
Клара отвернулась и подошла к окну. Взошла луна, заливая своим ярким светом комнату. Неужели это та самая луна, которая лила свой свет на Розу и Монти? Неужели все это происходило еще прошлой ночью?
– Кажется, что со времени нашей последней встречи прошел целый год.
Его голос прозвучал мягко и тихо, совсем близко у нее за спиной.
Всегда бесшумно подкрадывающийся грабитель. Она закрыла глаза и прислонила голову к оконной раме.
– Ты никогда не видел меня, – прошептала она. – А я никогда не видела тебя.
– Ты в этом уверена?
– Веселая Вдова Симпсон была обманом. Я просто Клара, не служанка и не смешливая вдовушка. Некоторые даже считают меня скучноватой.
– Что-то не верится, – усмехнулся он.
– Еще бы! Вы понятия не имеете, кто я.
– Вы Клара Тремонт Симпсон, дочь Альберта Тремонта. Весьма непродолжительное время были замужем, за ничем не примечательным молодым солдатом по имени Бентли Симпсон. Ваш отец лишился состояния после того, как лопнула мошенническая схема инвестиций, в результате чего он потерял крупные суммы сбережений своих друзей и соседей. Он умер в бедности и презрении, только вы ухаживали за ним.
Этот оскорбительный тон, каким он говорил о ее отце, вызвал слезы на ее глазах. Она сердито смахнула их.
– Вы не знали его, иначе вы не стали бы говорить о нем так неуважительно. В этой махинации со вкладами он был такой же жертвой, как и все остальные.
– Он украл тысячи фунтов у людей, которые ему доверяли.
Клара повернулась к нему:
– И куда делись деньги? Может, я ходила в шелках и была увешана драгоценностями? Со всех сторон на меня сыпались предложения о замужестве? Тот «ничем не примечательный» молодой человек, о котором вы упомянули с таким пренебрежением, был единственным, кто взглянул на меня, кому я понравилась! Я вышла за него замуж, потому что сомневалась, что когда-либо получу другое предложение. Много лет мы терпели нужду. Отец чувствовал себя виноватым передо мной и потому ушел из жизни.