Прочитав, сотник вернул свиток. Что бы Манк ни думал о человеке, стоявшем перед ним, до прочтения документа, теперь его мнение изменилось. Сейчас он видел не просто мужика, а посланца населенного пункта, находящегося под вражеской оккупацией и взывающего к законным властям о помощи. С этой челобитной в глазах всех Михаил приобретал статус официального лица.
– К королю идешь, значит… Нуну. Попытай счастья. А чем ты занимаешься? Хлеб выращиваешь?
– Нет, я – охотник.
– Где же твой лук?
– Мне не нужен лук, охочусь с помощью ловушек.
Сотник хмыкнул:
– Ладно, ступай.
Михаил попрощался и вышел. Образ простого деревенского труженика ему явно удавался.
– Ну что, не прогневил нашего сотника, значит? – спросил у него солдат у входа. – Ты смотри, он мужик хороший, непридирчивый. Пьет, правда, много. Но зато как рвется в бой! Все время кочевниками интересуется. У всех о них спрашивает.
У путешественника создалось другое впечатление о причинах повышенного интереса сотника к степнякам. Но он предпочел об этом умолчать.
– Где тут можно пожрать?
– В трактир иди, там, за углом, – махнул рукой солдат.
Михаил вышел из помещения и повернул в указанном направлении. Хотя он и взял с собой припасы в дорогу, но считал себя обязанным познакомиться с местной жизнью во всех подробностях. А где же эта жизнь видна лучше, чем в трактирах?
Зал заведения оказался на удивление большим. Не все скамьи и столы были заняты, но чувствовалось, что трактир явно процветал.
По понятным причинам он еще не был знаком с порядками в заведениях общепита этого мира, поэтому подошел к стойке и сообщил трактирщику, что хотел бы недорого пообедать. А потом, возможно, и остановиться на ночлег.
Трактирщик походил на жука. Его большие усы торчали в стороны, а глаза были слегка навыкате. Впрочем, жуком он был не только снаружи, но и внутри. Если так можно назвать человека, который последовательно выдавливал всех конкурентов из поселениякрепости, чтобы держать заоблачно высокие цены. У него были хорошие отношения с начальством и плохие – с рядовыми посетителями, за чей счет он поддерживал хорошие отношения с начальством. Михаил на начальство похож не был.
– А много ли у тебя денег, мил человек? – спросил у него трактирщик.
Молодому человеку такое начало не понравилось. Но он подумал, что оно, возможно, является нормальным для этих мест. Поэтому показал одну серебряную монетку.
– Дайка, – сказал трактирщик, протягивая толстую ладонь. – Чтото она у тебя подозрительно блестит.
Будь на его месте обычный деревенский житель, он, возможно, отдал бы монетку, чтобы распрощаться с ней навсегда. Но молодой человек читал о жуликах, встречался с жуликами и мог их вовремя заметить и распознать. Он спрятал монетку:
– Как хочет, так и блестит. Это ее дело и мое. Вот когда дашь мне еду и ночлег по нормальным ценам, это дело станет твоим.
Трактирщик презрительно усмехнулся:
– Я сейчас крикну страже, что ты пытался всучить мне фальшивое серебро. И тебя бросят в яму.
Михаил уже сидел в ямах много раз. И когда прятался от кочевников, и когда работал над амулетами. Но в данный момент ему в яму не хотелось.
– Да ты шпион, – сказал он. – Шпион кочевников. Я узнал тебя.
– Чего? – опешил трактирщик.
– Я прибыл из Камора, деревни, захваченной кочевниками. Прибыл с просьбой о помощи. Уже поговорил с сотником. Он разрешил мне следовать к королю. Но сейчас понимаю, что кочевники вошли в страну изза предательства. Только что я внезапно вспомнил, что видел тебя в их лагере. Они передавали тебе деньги.
Слова «сотник», «король», «кочевники», «деньги» и «предательство» оказали на трактирщика завораживающее влияние. Сначала он чуть не задохнулся от наглости и нелепости обвинений, но потом взял себя в руки. Он не был туп и знал местную жизнь. Поверят ли солдаты незнакомцу или нет – дело второстепенное. Важно лишь, что у трактирщика были деньги, и солдаты это знали. Если же заподозрят, что его состояние нажито путем сговора с врагом, то ему придется вскоре оказаться на виселице, потому что никто не станет выяснять, виновен он или нет. Ведь появится отличный предлог наложить руку на все его имущество. Конечно, можно было попробовать оправдаться, но одна монетка не стоила такого риска. Трактирщик был богат, а в текущий момент наличие денег не только не могло отвести подозрения, но резко усилило бы их. Сразу же нашлось бы много охотников наложить руку на его собственность.
– Ты получишь кров и обычную еду на один день за эту монету, – сказал трактирщик.
– Обычную хорошую еду, включая завтрак, – поправил его Михаил, одержавший моральную победу.
– Договорились, – скрипнул зубами трактирщик и опять протянул руку за монетой.
– Оплата состоится завтра после выполнения всех условий, – дипломатично высказался путешественник.
Трактирщик позеленел.
– Эй, ктонибудь! Накормите этого… человека! – крикнул он.
Михаил уселся за свободный столик. Из двери, расположенной за стойкой, вышла немолодая женщина и направилась к нему. На ней был ошейник. Так он впервые за время пребывания в мире Горр столкнулся с рабством.
Глава 15
Знакомство с монополией
Враги не спят. Особенно, когда ты спишь.
Один сумасшедший отшельник
– Что будет заказывать господин? – спросила она.
– А что есть? – поинтересовался Михаил, чувствуя некоторую стесненность, поскольку никогда в своей жизни не встречался с людьми, приравненными к движимому имуществу.
– Жареная курица, картошка, суп и вареная говядина.
– Какие у вас тут приправы?
– Обычные, – удивленно ответила женщина. – Соль и перец.
– Тогда принеси курицу и картошку.
Насчет приправ он спросил не из пищевкусовых соображений. Будучи от природы человеком недоверчивым, он заранее допускал наличие недоброго умысла в действиях всех тех, с кем у него сложились плохие отношения. В данном случае это был трактирщик. Михаил мог проверить тизаказанных блюд и выявить присутствие тисоли и перца. Но он вряд ли сумел бы отличить ти неизвестной приправы от яда. Конечно, молодой человек не особенно верил в то, что трактирщик решит его отравить. Быстрый яд мог плохо сказаться на репутации заведения и, возможно, на жизни владельца, а медленный яд не гарантировал молчания путешественника и был трактирщику также невыгоден. Тем более что спор они решили полюбовно. Но все же на всякий случай Михаил решил перестраховаться.
Вопреки ожиданиям, принесенные блюда оказались недурно приготовленными. Трактирщик, хоть и был подлец, но на продуктах не экономил, предпочитая вместо этого устанавливать заоблачные цены.
Затем женщина принесла слабое сладкое вино, больше похожее на компот. Против пониженной крепости напитка он не возражал, поскольку предпочитал всегда сохранять ясность мысли, поэтому имел привычку пить либо немного, либо чтонибудь некрепкое.
– Господин еще желает чтонибудь? – спросила она тоном, который намекал на что угодно.
Он в последний раз был с женщиной несколько месяцев назад в своем мире. Но та, что стояла перед ним, нисколько его не привлекала. Она выглядела слишком старой для него, чересчур изможденной и слишком несчастной. Ее вид возмутил Михаила. Женщина как объект вожделения в его понимании не должна была так выглядеть.
– Пока ничего, – сказал он.
Рабыня поклонилась и ушла.
В ожидании своего заказа он успел внимательно рассмотреть посетителей. В дальнем углу сидели несколько солдат, уже достаточно пьяных. Неподалеку располагались какието ремесленники, а в другом углу в полном одиночестве сидел, повидимому, местный пьяница.
Доев курицу, Михаил собирался сначала потребовать свою комнату, а потом пойти прогуляться по поселению. Но его планам не суждено было сбыться. Внезапно дверь отворилась, и в трактир вошел еще один посетитель, одетый в халат синего цвета. Михаил протянул к нему тонкий щуп и в ужасе узнал в нем ишиба. Причем не самого слабого. Он быстро отдернул щуп, хотя знал, что мог бы этого не делать. Обычно тонкие щупы не мог заметить даже самый опытный ишиб, если, конечно, все время не проверял свою тицеленаправленно, слой за слоем.