Что мог ответить на это Михаил? Да ничего. Торк фактически был прав. Тем не менее он уже научился правильно держать оружие и мог выстоять несколько секунд как против Маэта, так и против наемника.
В связи с появлением лошадей к урокам с мечом прибавились и занятия верховой ездой. Но здесь, как и предсказывал Торк, дело пошло легче и быстрее. Через пару занятий принц уже сносно держался в седле.
Торк даже предложил разбить в лесу небольшой походный лагерь, чтобы там можно было не только тренироваться и держать лошадей, но и ночевать. Так они и сделали. Это разом решило проблему питания, потому что дичи было навалом. Местные жители приносили им лишь хлеб.
В промежутках между опытами и занятиями трое соратников продолжали нападения на отряды кочевников. Теперь уже на любые небольшие отряды, не обращая внимания на то, были в их составе ишибы или нет. Вскоре все заметили, что количество разъездов резко снизилось – кочевники предпочитали передвигаться лишь крупными силами.
Михаил был в целом доволен. Его планы постепенно претворялись в жизнь. Вопреки его опасениям, что кочевники могут предпринять какойто неожиданный шаг, ничего подобного не происходило. И он решил, что пришло время ночной атаки на один из лагерей противника.
Не откладывая решение в долгий ящик, молодой человек поспешил обрадовать Торка и Маэта.
– Полагаю, что мы засиделись, – сказал он. – Отрядов кочевников в округе все меньше, а наши тренировки требуют закрепления навыков на практике.
– И что твое высочество предложит на этот раз? – заинтересовался Маэт.
Когда он удивлялся, то слегка щурил глаза и приоткрывал рот, отчего его и так пухлые губы становились еще больше, приобретая даже несколько карикатурный вид.
– Пора бы нам потревожить их лагерь.
– Своевременная мысль, – согласился Торк. – Если мы хотим их заставить переместиться подальше отсюда, то это сейчас именно то, что нужно. Надеюсь, мы выступим сегодня же?
– Конечно, – ответил принц. – Медлить не резон.
И вот примерно через час после полуночи они покинули свою лесную стоянку. План был прост: напасть внезапно, наделать как можно больше шума и исчезнуть.
Михаил редко гулял по ночам, но сейчас, двигаясь к лагерю кочевников, не мог не заметить схожести ночей в Раниге и летних вечеров его детства. Он, будучи мальчиком лет десятидвенадцати, допоздна играл с приятелями во дворе, окруженном со всех сторон многоэтажными домами. Тогда все было точно таким же или почти таким. Запах травы, звезды над головой, а под быстрыми ногами – темная земля. Он уже и не вспоминал о тех временах, но иногда какойнибудь намек, как, например, эта ночь с точно такими же запахами, возвращал его мысли в детство.
Но сейчас было не сентиментальных подробностей и воспоминаний. Рядом с ним слышался не дробный топот ног друзей детства, а равномерная поступь бегущих в бой воинов, его соратников. А впереди ожидала не веселая игра, а предприятие, опасное для жизни. Поэтому он отвлекся от очарования ночи и сосредоточился на текущих задачах.
Приблизившись к лагерю степняков, они остановились. Торк объяснил, что правильная тактика требует сначала убрать часовых, а потом поджечь шатры кочевников, воспользовавшись углями из их же костров. Маэт и Михаил полностью одобрили предложение. Не медля ни минуты, все трое бросились вперед. Часовые были уничтожены быстро и практически бесшумно.
Михаил подошел к первому костру, поднял какуюто головешку и метнул ее в ближайший шатер. Сразу же выяснилось, что еще как минимум один из необходимых в новой жизни навыков нуждался в улучшении: меткость броска оставляла не просто желать лучшего, он умудрился промазать мимо шатра метра на два. Торк и Маэт метали головешки не в пример точнее. Вскоре шатры вокруг них запылали.
Естественно, пожар не мог не привлечь внимания. Из охваченных огнем шатров раздавались крики, кочевники выскакивали наружу, пытаясь понять, что же происходит и откуда исходит угроза. Довольно быстро воиныстепняки стали сбиваться в небольшие отряды, пытаясь прикрывать спины друг другу.
Но троица все так же слаженно преодолевала все препятствия в виде живой силы противника. За прошедший месяц они вполне сработались, представляя собой крепко спаянную боевую единицу. Торк и Маэт мечами выводили из строя простых солдат, а Михаил – электрическими разрядами – ишибов, которые встречались им на пути. Возможно, более организованное сопротивление имело бы успех, поскольку даже работавшие во всю мощь амулеты не помогли бы выдержать множественные удары одновременно. Но внезапность сыграла свою роль. Друзья прошли через весь лагерь, сея ужас и панику. На выходе из лагеря они напугали и разогнали табун лошадей. Теперь кочевникам придется собирать их по окрестной степи и близлежащим рощам. Маэт предложил было вернуться и пройти через лагерь еще раз, но его юношеский пыл поддержан не был. Ни Торк, ни Михаил не знали, какую часть успеха можно приписать подготовке, а какую – везению. И узнавать это им совершенно не хотелось.
Наутро Маэт, одержимый все тем же юношеским пылом, отправился на разведку к месту ночного сражения, чтобы уточнить размер нанесенного врагам ущерба. К его удивлению, выяснилось, что кочевники покидают это место. Снимались также и все остальные лагеря, расположенные поблизости. Нет, кочевники не собирались уходить вообще и навсегда. По сути, им некуда было идти. Но они сместились примерно на два часа пути на восток. Это была победа.
В тот же день к одной хорошей новости добавилась и другая. Успешно завершился один из важных экспериментов Михаила. Теперь он мог получать энергию почти в неограниченном количестве. Путь к могуществу был открыт.
Глава 27
Прощай, Камор!
Когда идешь на штурм крепости, громче кричи, обещая противнику в случае сдачи жизнь, свободу и золото.
Один пьяный купец – солдатамсобутыльникам
Что такое могущество? Оно существует лишь краткий период времени, достаточный, чтобы привыкнуть к обретенной власти или появившимся способностям. Когда появляется привычка, иллюзия могущества исчезает. Человек понимает, что может далеко не все, и начинается готовиться к следующему этапу – обретению еще большего могущества. Несомненно, это очень увлекательный процесс, вне зависимости от того, завершится он успехом или нет.
Михаил долго не мог привыкнуть к своим новым дополнительным способностям. Если возможность создавать огонь или лед вызывала у него почти детский восторг, то что уж говорить о радости, испытанной от первого полета?
Хочет того человек или нет, но он фактически живет в двумерном мире. Люди ходят по земле вперед, назад, вправо, влево, но очень редко – вверх или вниз. Мышление человека очень привязано к тому, как он двигается. Большинство геометрических задач средний человек решает, пытаясь упростить условия до двумерной плоскости или фигуры. Дельфины, например, живут полностью в трехмерном мире, и можно допустить, что они мыслят пространственно совершенно иначе, чем люди. Чтобы хотя бы немного приблизить мышление человека к трехмерному, нужно с самого детства поместить его в многоэтажное здание, в котором объемы горизонтально ориентированных пространств будут соперничать с объемами пространств, ориентированных вертикально. Есть и другой путь: научить человека летать.
Когда Михаил впервые поднялся на высоту одного метра, его охватили смешанные чувства. Тут было все: радость, удивление, растерянность и страх. Страх возник прежде всего изза утраты привычной опоры. У него больше не было земли под ногами, это сбивало с толку. Опоры требовал весь его предыдущий опыт, опоры требовало его тело, и он понимал, что ему придется долго тренироваться, прежде чем страх и неуверенность исчезнут. Хотя в том, что они исчезнут, он не сомневался, как не сомневался и в том, что пропадет и потрясающая радость от этой пугающей свободы.
Программу своего первого полета Михаил ограничил подъемом на высоту в десяток метров и проверкой возможности двигаться параллельно земле. При этом он старался не позволять чувствам мешать анализу происходившего. Насладиться полетом он сможет и потом, а сейчас ему следовало понять, что он может делать в данный момент, что сможет делать в дальнейшем, а чего не сможет делать никогда. Первый вывод был прост: полет резко проигрывал в скорости обычному перемещению по земле. Увы, Михаил летал не как самолет, а скорее, как неповоротливый воздушный шар, подверженный воздействию воздушных течений. Но молодой человек был рад и этому, хотя в мечтах представлял себе полет супермена из фильмов или, например, крылатой ракеты. Возможно, он сумеет улучшить динамику, увеличить скорость, но пока что не знал, как это сделать, а времени на углубленную теоретическую работу в этом направлении у него не было.