– В последнее время я читала много его трудов.
Кол смеривает меня взглядом, и в эту минуту до меня доходит, как я стою. Не с балетной осанкой Рафи, а в боевой стойке, которой от меня требовала на занятиях Ная: вес тела на носках, к бою полностью готова.
– А ты, Рафия, оказалась не такой, как я себе представлял.
Мне следовало бы как-то возразить Колу. Повести себя так, какой предстает моя сестра в новостных каналах, – властной, своевольной, любящей находить у людей больные точки и давить на них.
Но вместо этого я спрашиваю:
– Что ты имеешь в виду?
– Твои вечеринки. Вспышки гнева. Если честно, я ожидал увидеть пустоголовую тусовщицу.
Я смотрю на него с обидой за Рафи. Она не пустоголовая, если только не притворяется специально. В конце концов, именно она заставила меня прочитать Макиавелли.
Но с другой стороны, мне приятно, что Кол видит перед собой не Рафи – он видит меня. По крайней мере, те частички моей личности, которые проглядывают сквозь мою маску.
От происходящего у меня начинает кружиться голова.
Только ошеломленная Фрей не знает что ответить, поэтому в игру вступает саркастичная Рафи:
– Жаль тебя разочаровывать, Кол. Впредь постараюсь быть более пустоголовой.
– Поверь, для меня это, напротив, облегчение. Тем более если моя семья хочет свести нас.
Верно, именно это она и пытается сделать. Кол уже понял, что я не та Рафи, которую все видят в сети. И его ума хватит разобраться во всем остальном. А значит, дружба с ним может быть опасна.
Однако в этом есть и свои плюсы. Он заметил то, чего не увидела моя старшая сестра, – Палафоксы стремятся заключить кровный союз.
И мне нужен тот, кто мог бы посвятить меня в замыслы этой семьи.
– Забудь о родителях, – говорю я. – Давай заключим свой собственный союз.
Он вскидывает бровь.
– Я так полагаю, не связанный с женитьбой?
– Абсолютно, – смеюсь я. – Нам даже не нужно нравиться друг другу, если мы не хотим.
– Значит, теперь мне не обязательно быть твоим экскурсоводом?
Я киваю, и на ум мне приходит великолепный ответ:
– А мне не обязательно быть твоим партнером по французскому!
– Comme il faut, – говорит он.
«Правильно», – тут же переводит голос отца.
Я расплываюсь в улыбке.
– Тогда решено. Мы теперь союзники.
Он протягивает мне руку.
– А не пешки в игре наших семей.
На этом мы пожимаем руки. Но что-то в душе мне подсказывает, что я не смогу сдержать это обещание.
Потому что я рождена быть пешкой.
Виктория
После моего приезда проходит несколько дней, когда Кол решает показать город.
Я безумно рада оказаться за пределами дома. До сих пор мне доводилось лишь посещать официальные ужины с высокопоставленными лицами Виктории и обеды с Палафоксами. А там меня сопровождали высокопарные беседы и обильная жирная пища, от которой не спасут даже сжигатели калорий. Мне бы хорошенько позаниматься с Наей, но и долгая прогулка по городу сойдет.
Мы с Колом бредем по улице как обычные прохожие. Бронежилетов на нас нет, лишь около полудюжины сопровождающих нас смотрителей сливается с толпой. Над головой, среди стаи голубей, парит всего один дрон. И тот, скорее всего, следит только за тем, чтобы я не сбежала.
Но вот какая странность: заложницей здесь я чувствую себя свободнее, чем второй дочерью у себя дома. В имении Палафоксов нет ни особых отдельных коридоров, ни лифтов. В воздухе не витают частички шпионской пыли.
Мне всегда хотелось побывать на месте Рафи, почувствовать, каково это. Хотя сама она никогда такого не делала – не гуляла по улице в окружении нормальных людей.
Основная масса горожан не обращает на нас никакого внимания, и только некоторые, минуя смотрителей, все же подходят прямо к Колу и знакомятся с первым сыном города. Тот непринужденно шутит в ответ, обменивается с каждым одними и теми же остротами, но делает это так, будто слова только что пришли ему на ум.
Ная предупреждала меня, что в Виктории я могу столкнуться с подобной открытостью. Многие города живут по такому принципу: богатые и влительные люди свободно разгуливают среди обычных жителей. И все равно довольно странно наблюдать это вживую.
Я нервничаю и чувствую себя не в своей тарелке. Мне кажется, что все видят меня насквозь.
А вот Кол относится к происходящему совершенно спокойно. И жители Виктории, похоже, обожают своего первого сына.
Они расспрашивают его об учебе в школе, его увлечениях ботаникой и стрельбой из лука. Все те качества, из-за которых друзья моей сестры избегают Кола – его прилежность, скучные хобби, – здесь, наоборот, приветствуются.