Блондинка ощетинилась и уперла руки в бедра.
— Хочу, чтобы ты знала, леди Агата, что цветочная композиция — это вид искусства, который никогда не следует недооценивать. Ты не можешь просто доверить прислуге поставить букет цветов в вазу и покончить с этим.
Девочка-мышка, Агата, закатила глаза, и я спрятала улыбку. В ней было больше мужества, чем я изначально предполагала.
— Я уверена, мы скоро узнаем, — перебила ее симпатичная рыжеволосая девушка, прежде чем отношения между Агатой и блондинкой могли стать неприятными. На самом деле, каждая из двадцати других леди, которые в настоящее время все еще борются за корону и брачную руку принца, были потрясающе красивы, что имело смысл, учитывая проверку с завязанными глазами, которой мы все только что подверглись.
Учитывая, что от нас ожидали, что мы не будем разговаривать, и я не видела других вероятных нарушителей правил в этой группе, эта проверка могла иметь отношение только к внешнему виду.
В любом случае, когда мы приблизились к впечатляющему стеклянному сооружению, которым была дворцовая оранжерея, времени на споры и размышления действительно больше не было. Двойные двери были открыты, и несколько мужчин в дворцовой форме суетились вокруг, занимаясь тем, что они делали для ухода за растениями. Мы вошли все, двадцать один человек, и двинулись вдоль рядов растений, пока не достигли конца, где на перевернутых ящиках была разложена куча подушек. Быстрый взгляд вокруг подсказал мне, что не я одна интересовалась сегодняшним уроком.
— Вы, должно быть, издеваетесь надо мной, — усмехнулась надменная леди Грейслен, окидывая взглядом расставленные кресла. — Я не сяду на эту грязную подушку. Это шутка или что-то в этом роде? Ради Райхана, мы аристократы.
Агата снова закатила глаза, протискиваясь мимо Грейслен и выбирая место. Я подавила улыбку, услышав, как она поклялась Райхану, богу богатства. Денег.
— Либо вы сядете на эту грязную подушку, либо будете стоять следующие шесть часов, леди Грейслен, — ответил мужчина, присоединившийся к нашей группе с тетрадями в кожаных переплетах в руках. Несколько женщин просто уставились на него, но некоторые последовали его совету и заняли более удобные на вид места.
Со своей стороны, я с любопытством прищурилась на мужчину. В его голосе было что-то такое, что звучало почти… знакомо. Хотя я не могла точно определить, что именно. Может быть, наши пути пересеклись в Понде? Но что дворцовый садовник мог делать в трущобах Лейкхейвена, я понятия не имела.
Внимательно наблюдая за ним, я заметила момент, когда его ботинок задел цветочный горшок, и стопка тетрадей начала пвыпадать из его рук. Бросившись вперед, я ухитрилась поймать несколько штук, пока он восстанавливал равновесие, затем с легкой улыбкой положила их обратно на вершину его стопки.
— Спасибо вам, э-э, леди Каллалуна, не так ли? — Он одарил меня кривой улыбкой, которая сотворила неописуемые вещи у меня внутри, когда я совершила ошибку, встретившись с ним взглядом. Его глаза были яркими, прозрачно-голубыми — цвета летнего неба — и, казалось, удерживали меня на месте гораздо дольше, чем это было бы приемлемо для настоящей леди.
Выдержав его пристальный взгляд и отчаянно пытаясь не покраснеть, я кивнула.
— Да, сэр. Леди Каллалуна из… — Я заколебалась. Напомните, откуда, черт возьми, взялась леди Каллалуна?
— Из Риверделла, — закончил он за меня, на его губах все еще играла та самая слегка загадочная улыбка. — Конечно. Пожалуйста, присаживайтесь, сегодня утром нам нужно многое обсудить.
Риверделл. Да! Нужно запомнить это… Если подумать, мне действительно нужно было чертовски много дополнительной информации о моей новой личности в целом. Надеюсь, госпожа Маллард выполнит свое обещание подготовить меня к этой роли.
Поджав губы, чтобы не выдать себя жительницей Понда одной только речью, я опустила свою дорого одетую задницу на подушку рядом с Агатой и чертовски старалась не пялиться на задницу молодого садовника, когда он наклонился, чтобы поднять единственный пропущенный мной блокнот.
— Добро пожаловать, дамы, — поприветствовал он всех нас после того, как сложил свои тетради в пустой ящик. — Я буду вашим преподавателем ботаники и алхимии. Вы можете называть меня Ли. — Он посмотрел на всех нас, двадцать одну, своими потрясающими голубыми глазами, и я могла бы поклясться, что он еще немного задержался, глядя на меня. Но, возможно, это было принятие желаемого за действительность с моей стороны.
Черт, я действительно изголодалась по сексу.