— Только, пожалуйста, без нравоучений, — предупредил он.
— Блэйк, мы знакомы с детства, я беспокоюсь о тебе. Ты плохо выглядишь. Ты что, пил?
Блэйк опустил на стол чашечку с черным кофе. — Да.
Катарина встала, обошла вокруг стола и устроилась рядом с Блэйком.
— Ты слишком много пьешь. И не только я это замечаю. Твои родители обеспокоены твоим времяпрепровождением. Джон тоже нервничает. Почему ты занимаешься саморазрушением?
— Не знаю.
— А я думаю, настало время поговорить о Виолетте.
— Я наконец-то получил от нее письмо, — стараясь быть безразличным, сказал Блэйк. — Даже не письмо, а так… две-три строчки.
— Блэйк, я чувствую, что ты ее до сих пор любишь…
— Да, люблю! — взорвался Блэйк. — Но мы разведены, и я не понимаю, зачем ей писать мне, особенно если в письме нет ничего важного.
— Наверное, тебе следует отправиться в Париж и навестить ее.
— Ты что… с ума сошла? Зачем мне это надо? Катарина прикусила губу и повела плечами.
— Блэйк, ты мне так дорог… Я не могу видеть тебя в таком состоянии.
Кто-то кашлянул у них за плечами, и, повернувшись, Блэйк и Катарина увидели Джона, которого двое слуг поддерживали под руки.
— Доброе утро! — стараясь казаться беззаботной, поздоровалась Катарина.
— Мне кажется, я помешал вам, — нахмурился Джон. — Я буду завтракать один, в библиотеке, — отдал он распоряжение слугам.
Катарина вскочила и бросилась за старшим братом, забыв о младшем.
Катарина нашла Джона в библиотеке, погруженным в созерцание природы за окном.
— Джон, это было вовсе не то, о чем ты подумал, — забормотала девушка.
— Катарина, мне жаль, что я прервал обмен нежностями между тобой и моим братом.
— Джон, ты ничего не прервал. Ты не можешь нам помешать.
Он бросил на нее внимательный взгляд и снова отвернулся к окну.
— Джон, что, по-твоему, ты видел? — Она начинала злиться.
— Я знаю, что я видел, дорогая, — цинично улыбнулся Джон. — Ты привлекательная женщина, а Блэйк молодой мужчина, и вовсе не слепец.
— Ты просто сумасшедший! — воскликнула девушка. — Блэйк влюблен в Виолетту.
— Тем более у него много поводов искать утешения у тебя.
— Я с удовольствием утешила бы его, но совсем не так, как ты предполагаешь.
— Почему бы и нет? В конце этого месяца тебе, Катарина, исполняется уже двадцать четыре года. Разве не пора подумать о замужестве?
— Выйти замуж за Блэйка? — округлила глаза Катарина.
— Мой брат — партия просто позавидуешь. Молод, богат, у него золотое сердце. Его сын унаследует земли и титул.
— Джон, мне не нравится ход нашего разговора.
— В том, что я сказал, много смысла. Почему ты отказала дюжине претендентов на твою руку, как не потому, что рассчитывала выйти замуж за Блэйка?
— Ты дурак, — только и вымолвила после долгого молчания Катарина.
— Неужели? — цинично спросил Джон.
— Джон, я… — Катарина осеклась, потому что дама не должна произносить тех слов, которые собиралась сказать девушка. Дама не может предлагать себя мужчине.
— Что?
— Джон, я люблю тебя. Вовсе не Блэйка. И всегда любила только тебя. — Сердце у нее ёкнуло.
Выражение лица Джона осталось прежним. Он не проронил ни звука. Катарина поняла, что она добровольно положила голову на плаху, поскольку с первого дня знакомства с братьями она не сомневалась в том, что настанет день, когда именно Джон станет ее любовником, мужем, другом.
— Смешно, — сказал Джон после долгой паузы. Катарине хотелось плакать навзрыд. Совершенно ясно, что он не испытывает к ней таких же чувств, как она к нему.
— Катарина. — Голос Джона странно дрожал. — Я вовсе не собираюсь жениться. Мне не нужна жена. А Блэйк, в свою очередь, нуждается в вас. Кроме того, — улыбнулся Джон, — я думаю о вас только как о сестре. Вы должны знать правду.
Катарина услышала то ли вздох, то ли стон и поняла, что это она сама исторгла этот трагический звук. Она в отчаянии отвернулась от Джона и бросилась прочь из библиотеки.
Жизнь, казалось, завершилась, не начавшись.
Виолетта стояла у окна и выглядывала из-за тяжелых занавесей на улицу. Она мечтала о том, чтобы он ушел. Еще она хотела, чтобы Ральф сейчас был дома.
Месяц назад Ральф потерял работу, и Виолетта подозревала, что его уволили. Но, несмотря на это, его никогда не было дома. Он ни слова не говорил о том, чем занимается. Виолетта была уверена, что он без толку околачивается с бродягами и пьет по кабакам вино. Единственное, в чем она не сомневалась, так это в том, что он очень несчастлив. Отношения у них стали натянутыми.