Взгляды мужчин скрестились.
— Не думаю, что это целесообразно, — угрюмо предостерег Додж Блэйка.
Джентльмены стояли на нижней ступеньке лондонского дома Джоанны Фелдстоун.
— Несправедливо, что Виолетта, которая не виновата в смерти сэра Томаса, вынуждена томиться в тюрьме, — объяснил Блэйк.
— Голословно обвинять в этом леди Фелдстоун тоже несправедливо, — резонно заметил Додж.
— Я хочу, чтобы она созналась в преступлении, если она его совершила, — отчеканил Блэйк и взялся за кольцо.
— Что прикажете, сэр? — спросил слуга, отворивший дверь.
— Доложите барону Фелдстоуну и его супруге, что к ним пожаловал лорд Блэйк и просит его принять. — Блэйк редко употреблял титул виконта.
Слуга проводил двух джентльменов в маленькую, но со вкусом отделанную гостиную. Под напускным равнодушием Блэйка скрывалась ярость. Он всей душой разделял с Виолеттой ее невзгоды.
В дверях появился барон, за ним его жена.
— Джентльмены, рад вас видеть, — объявил муж Джоанны, по очереди пожимая руки Блэйку и Доджу.
— Джордж Додж, — вынужден был представиться спутник Блэйка. — Адвокат. К вашим услугам.
— Я не нуждаюсь в услугах адвоката, — удивившись, ответил Фелдстоун.
— Но в них нуждается Виолетта Гудвин, — хмыкнула Джоанна, сложив руки под внушительной грудью.
— Леди Невилл, моя бывшая жена и невеста лорда Фэрроу, действительно нуждается в услугах мистера Доджа, но только потому, что, невинно обвиненная в убийстве собственного мужа, томится в тюрьме.
— Опять вы об этом? Она убийца, и пусть об этом знают все! Она находится там, где должна находиться.
Блэйку захотелось ударить Джоанну.
— Леди Фелдстоун, леди Невилл невиновна. Она любила вашего отца. Неужели вы не испытываете к ней никакого сострадания?
— Никакого, — отрезала Джоанна.
— Тогда скажите, известно ли вам, что ваша экономка из Тамраха в течение года покупала в аптеке яд?
— Что вы хотите этим сказать, молодой человек? — Лицо Джоанны налилось кровью.
— Что я хочу сказать, должно быть вам совершенно ясно, — ответил Блэйк. — Сознайтесь, леди Джоанна, это вы убили вашего отца, сэра Томаса?
Бледная, леди Фелдстоун выпучила глаза от ярости. Барон от негодования и удивления открыл рот.
— Вы что, думаете, что мы ответственны за смерть сэра Томаса? — закричал барон. — Это же абсурд!
— Леди Фелдстоун, отвечайте прямо, — требовал Блэйк ответа у женщины.
— Лорд Блэйк, — тяжело дыша, сказала Джоанна, — я любила своего отца. Тому, что наша экономка покупала мышьяк, я не удивляюсь: в подвале у нас было полным-полно крыс. — Блэйк испытующе смотрел на оправдывающуюся женщину. Она была бледна. Но была ли она виновна? — Не советую вам, сэр, обвинять меня, потому что через пару недель вашу бывшую супругу вздернут.
— Блэйк, нам надо уходить, — шепнул ему Додж. — Мы плывем против течения.
Блэйк кивнул. Он понял, что потерпел поражение. Как это горько! Он вынужден был поклониться.
— Леди Фелдстоун, лорд Фелдстоун, примите мои извинения.
— Блэйк, если бы я не знал вашего отца, я бы ваших извинений не принял, — ответил ошарашенный барон.
По крайней мере, один невиновен, подумал Блэйк. Он был удручен. Он ничего не добился тем, что грубо обвинил Джоанну в смерти ее отца. Возможно, и Хорна не найдут в Париже. А время идет.
Ральф крался, прижимаясь к изгороди лондонского дома Блэйка. С него ручьями тек пот. В руках он сжимал свою кепку. Наконец-то он добрался до Лондона! Он не спал ночами, воображая, какой опасности подвергается Виолетта в городе, где ее всякую минуту могут схватить и заключить в тюрьму. Он не мог бросить в беде человека, с которым провел все детство и юность.
Но, добравшись до Лондона, Хорн испугался. Он был умным и дальновидным, иначе он не смог бы выжить в этой жизни. Когда Виолетта покидала Париж, у него появилось предчувствие, что ее схватят и арестуют. Он уже тогда понял, что ему придется перебираться через канал и спасать ее. Когда они были детьми, он только и делал, что вытаскивал ее из всяких неприятностей.
Предчувствия Ральфа оправдались полностью. Он разузнал, что Виолетту арестовали в гостинице на второй день ее пребывания в столице Англии. Ральф не очень-то надеялся на то, что Блэйку удастся вызволить ее из тюрьмы. Спасти положение могли только деньги, но, если свобода Виолетты будет куплена, ей придется тотчас покинуть страну.
Если так случится, он, Ральф, скажет ей, что бежать надо не во Францию, а куда-нибудь в другую страну. И они снова останутся вдвоем и станут жить как жили прежде, до смерти сэра Томаса.