— Лорд Блэйк… — пробормотала Виолетта. — Какая неожиданность…
— Полагаю, что вы употребили точное слово. Как здоровье сэра Томаса? — Блэйк бросил взгляд на слугу — Ральф оставался стоять возле господ и, судя по всему, не собирался никуда уходить.
— Муж неважно чувствует себя сегодня. Он в постели.
Все это леди Гудвин проговорила с чудовищным акцентом, и Блэйку ничего не оставалось, как только недоумевать, почему бы сэру Томасу не нанять ей учителя.
— Не могли бы вы показать мне ваш садик? — попросил Блэйк.
— Вы хотели бы посмотреть мой сад? — переспросила Виолетта.
— Да, возможно, вы проведете для меня нечто вроде экскурсии и отпустите, наконец, вашего садовника.
Леди Гудвин немного поморгала от удивления и сказала:
— Ну что ж, Ральф, наверное, у тебя много дел. Можешь идти.
Наградив лорда недобрым взглядом, Ральф нахлобучил шляпу и удалился. Блэйк удивился такой реакции садовника, у него зародилось весьма неприятное чувство.
— Хорн что… ваш друг? — поинтересовался он у Виолетты, следуя за ней в сад.
Она вспыхнула и быстро отвела глаза.
— Как вы могли такое подумать? — неестественно и нервно спросила Виолетта.
Интересно, подумал Блэйк, что она скрывает. Он оглянулся и заметил, что Ральф вовсе не занят своей работой, а напряженно наблюдает за ними. Хорн близок леди Гудвин по возрасту, кроме того, у него такой же чудовищный акцент, как и у нее, непривычный для жителей здешних мест. Неужели их связывают отношения более тесные, чем можно было бы ожидать от слуги и его госпожи? Боже, какие мысли его мучают! Неприятные и недостойные.
— Ну вот, — сказала Виолетта. — Мы уже в саду.
— Возможно, придет время, и я покажу вам сады Хардинг-Холла, — задумчиво сказал он. — Они весьма живописны.
Виолетта напоминала испуганную лань.
— Конечно, сэр, я была бы счастлива, — прошептала она наконец.
Блэйку показалось, что в леди Гудвин было столько же от женщины, сколько от ребенка.
— Леди Гудвин, вы любите цветы? — стараясь казаться хладнокровным, спросил Блэйк.
Она кивнула.
— Да, люблю цветы. И деревья. И солнце, и небо, когда оно голубое, как сегодня. И ненавижу дождь, — с неожиданной страстью ответила Виолетта.
Блэйк едва не сорвался и не сказал комплимент по поводу того, что ее глаза в точности соответствуют цвету неба в ясный день.
— Почему же? Почему вы ненавидите дождь? — Ему почему-то был очень важен ее ответ.
Леди Гудвин долго медлила с ответом. Наконец она сказала странную фразу:
— Не люблю, когда мне холодно, мокро и хочется есть.
Блэйк онемел и замер на некоторое время. Он не сразу понял, что сказала молодая женщина, поскольку только что перед ним была приподнята завеса в мир, о существовании которого он только догадывался, но ни разу не соприкасался с ним.
Виолетта отвернулась и стала внимательно смотреть на заросли вереска.
— Глупости я говорю, — протянула она.
Блэйк так не думал. Напротив, он думал, что она отчаянно честна перед ним. Ее честность даже вывела его из душевного равновесия.
— Я покажу вам наши сады. Вы будете вся в цветах. И мы отправимся туда вовсе не тогда, когда будет дождливо и мокро, — неожиданно для себя произнес он.
Она повернулась к нему. Она улыбалась, и ее счастливая улыбка сияла в пол-лица.
Смотрела ли хоть одна женщина на него с таким восторженным выражением лица? А ведь он всего-навсего приглашал ее в сад полюбоваться на цветы, а не дарил ей кольцо с бриллиантом размером в десять карат.
— Возможно, завтра сэр Томас будет чувствовать себя лучше. Если так, приезжайте к нам на обед. По-соседски. Часов в семь. Пожалуйста, приезжайте.
Ее большие глаза стали еще больше.
— О Боже… Спасибо. Мы приедем. Можете на это рассчитывать. — Виолетта широко улыбнулась. — Подумать только, обед в Хардинг-Холле, — прошептала она самой себе без всякой доли страха.
Блэйк улыбнулся. Он и не предполагал, до какой степени она наивна. Наивна настолько, что не поняла, что он флиртует. Но именно из-за этой женщины он приехал сегодня в поместье Гудвина. Он, с одной стороны, был расстроен, с другой — испытывал облегчение.
Десять лет назад он совершил непоправимую ошибку, вручив свое сердце женщине, и он никогда не повторит подобной глупости. Но у него появилось упрямое чувство, что Виолетта Гудвин произвела на него впечатление столь сильное, что он не может сравнить ее ни с одной женщиной, встреченной им за последние десять лет. Даже Габриэлла не могла сравниться с леди Гудвин. Тем не менее Блэйк решил, что он не упустит возможности пофлиртовать с Виолеттой, но попадать под власть новой знакомой не станет.