— Я… — дрожащим голосом пробормотала Виолетта. — Не знаю, где он может быть, ведь я не пью.
— Это довольно понятно, — улыбнулся Джон. — Как правило, леди не выпивают. Впрочем, и они иногда могут позволить себе стаканчик вина перед обедом или рюмочку шерри вечером.
Виолетта подняла на говорящего непонимающие глаза.
— А что, собственно, происходит? Что вы все тут делаете?
Блэйк слегка обнял девушку за плечи и бережно усадил ее в кресло.
— Видите ли, так принято. Друзья должны выразить свое сочувствие скорбящему.
Ответ Блэйка сразил Виолетту наповал. Кончик носа у нее покраснел, а на глаза навернулись слезы. Пока граф и Джон занимались поисками злополучного ключа, Блэйк вынул из кармана свой носовой платок с вышитыми инициалами по полю и протянул его девушке.
— Он слишком хорош, чтобы им пользоваться по прямому назначению.
— Ерунда, — ответил Блэйк.
Тогда Виолетта поднесла платок к прелестному носику и… шумно высморкалась. Блэйк сделал вид, что вовсе не заметил этой неловкости, а про себя отметил, что никогда доселе не испытывал к кому-либо столь нежных чувств и желания опекать.
Мужчины были заняты поисками ключа.
— Нашел! — воскликнул наконец Джон.
— Ну слава Богу, — удовлетворенно заметил граф, с удовольствием наблюдая за тем, как из шкафчика достают бутылку шотландского виски.
— Дайте мне два стакана виски, — распорядился Блэйк, который, сидя возле Виолетты, старался утешить девушку в ее неподдельном горе.
— Блэйк, надеюсь, ты не собираешься поить девушку виски, — с удивлением произнесла Катарина.
— Собираюсь, — ответил Блэйк и подал один из протянутых ему стаканов леди Гудвин. — Надеюсь, это вам поможет.
Она замотала головой, отказываясь.
— Вы же сами сказали, что леди не пьют ничего, кроме шерри и вина.
— В каждом правиле есть свои исключения, — слегка улыбнулся Блэйк. — А поминки — это всегда исключение.
Виолетта неожиданно резко вскочила с кресла и направилась к окну. Блэйк бросил беспомощный взгляд на брата. Джон сказал:
— Думаю, ты сам нуждаешься в стаканчике виски больше, чем леди Гудвин.
К Виолетте подошла Катарина:
— Дорогая, не стесняйтесь. Сегодня такой день, что можно и поплакать. Не хотите ли вы подняться к себе? Не прикажете ли прислать к вам горничную?
— Я не собираюсь плакать, — ответила Виолетта.
Блэйк поднес к губам стаканчик виски и опустошил его до половины. После этого он определенно почувствовал себя лучше.
В гостиную вошла графиня:
— Скоро вы сможете подкрепиться чаем с сэндвичами.
— Ради Бога, только не это, — прошептала Виолетта.
— Вы не хотите, чтобы мы перекусили? — с удивлением переспросила графиня, но, проследив взглядом за взглядом Виолетты, она все поняла: возле дома остановилась коляска, из которой медленно вышла Джоанна Фелдстоун в сопровождении супруга.
— Я не хочу видеть ее в этом доме, — расстроилась Виолетта.
— Леди Гудвин, — как можно спокойнее сказала леди Катарина, — Джоанна Фелдстоун — дочь вашего покойного мужа. Она поступила совершенно правильно, что приехала разделить горе с вами.
Виолетта с глазами, как два блюдца, повернулась к Блэйку и прошептала:
— Она ненавидит меня. Она приехала учинить какую-нибудь неприятность.
— Вам нечего бояться, — прошептал Блэйк, чтобы поддержать молодую и беззащитную вдову.
В гостиную, широко улыбаясь, вошла Джоанна Фелдстоун:
— Граф, графиня, как это мило с вашей стороны, что вы посетили наш дом.
Сочувствия и соболезнования леди Джоанне были высказаны еще на кладбище, поэтому графиня коротко ответила:
— Конечно. Мы посчитали своим долгом приехать сюда. Служба была достойна вашего батюшки.
— Служба-то была хороша, — согласилась Джоанна, — но вот от нее мы не дождались никакой помощи. — И она бросила взгляд на Виолетту.
Бедняжка едва дышала. Она была похожа на неподвижную фарфоровую куклу.
— Вы палец о палец не ударили, чтобы помочь мне похоронить отца, — принялась обвинять ее Джоанна.
— Джоанна, — одернул ее муж, истекая потом.
— Но ведь она правда ничего не сделала, — стояла на своем Джоанна.
— Леди Фелдстоун, выпейте-ка лучше с нами, — сухо предложил граф. — Это ослабит вашу боль и ваше раздражение. — Граф протянул женщине изрядную порцию виски.
В душе Блэйк разразился аплодисментами. Когда отец говорил таким тоном, никто не в силах был ему противоречить. Джоанна приняла из рук графа стакан и сделала большой глоток обжигающего напитка. Она закашлялась, и граф несколько раз похлопал ее по спине. Братья переглянулись, оба внутренне благодарные отцу за то, что он осадил зловредную женщину.