Официально ОЭС был подразделением ФБР, и большинство наших расследований утверждалось ими — но мы участвовали и в больших операциях по борьбе с терроризмом и попытками шпионажа. Но ФБР присутствовало в ОЭС скорее лишь в виде девиза, который висел над входом в штаб: ВЕРНОСТЬ, ХРАБРОСТЬ, ЧЕСТНОСТЬ. В остальном организация работала довольно самостоятельно.
Всякий раз, когда в преступлении прослеживались следы Иных, агентов ОЭС подключали к расследованию. В других случаях ФБР предоставляло нас самим себе, поскольку мы не привлекали внимания к своему существованию. Да и Майору выбирать не приходилось.
Таннер пожал плечами.
— Кто знает, что у Майора в голове творится. Может, в деле есть еще что-то, о чем мы и не догадываемся.
— Может, ФБР подозревает кого-то из Иных, — добавила Холли.
— Если ОЭС подключили к делу, любопытно было бы узнать, кого отправят на задание, — сказала я. Скоро мы и это узнаем.
Зашипел домофон.
Холли зевнула, осветленные волосы закрыли лицо, когда она села.
— Блин! Что теперь-то им нужно?
Я не двигалась. Я была измучена с утра в бассейне, а потом еще и дневная пробежка, поэтому я наслаждалась каждой минуткой отдыха перед нашим с Холли занятием по баллистике.
— Тесса. В мой кабинет. Сейчас же, — взревел голос Майора Санчеса, искаженный старыми динамиками. ОЭС могли бы позволить себе оборудование и поновее.
У Майора Сейчас же означало «Немедленно, или будешь бежать три круга». А поскольку ноги мои до сих пор горели с дневной пробежки, я не особо радовалась возможности опоздать.
Холли усмехнулась.
— Удачи.
Я вскочила с кровати и побежала в кабинет к Майору. И когда это, интересно, Кейт и Майор успели вернуться из Ливингстона?
Закрытая дверь кабинета Майора Санчеса поприветствовала меня своими черными буквами «НЕ БЕСПОКОИТЬ». Я постучала и, не став ждать приглашения, (его и так бы не последовало) осторожно открыла дверь. Майор стоял позади стола, скрестив руки на груди.
Его черные волосы были зачесаны назад, и геля на них было столько, что хватило бы смазать петли во всем комплексе. Он уставился на меня своими темными глазами, но я стояла достаточно далеко от этого взгляда, так что почти не дрогнула.
— Присаживайся, Тесса.
Я пошла к свободному стулу и уселась. Это был такой стул, что только и ждешь, как поскорее встать: черный, глянцевый, из твердых пород дерева — неуступчивый и безупречный, как и человек, который выбирал его. Такой стул был тут без надобности — через несколько минут общения Майор точно так же влиял на большинство людей.
Алек и Кейт уже были здесь и сидели, держась за руки. Или, скорее, это Кейт сжимала руку Алека, будто боялась, что он сбежит. На нем была одна из тех белых рубашек на пуговицах, которые купила Кейт, а волосы все еще были влажными после душа. Прищуренные глаза Кейт смотрели прямо на меня: янтарные, со странным медным оттенком — если мои бирюзовые глаза и были редкостью, то ее выказывали откровенную тревогу.
Я осмотрелась и опять обратила свое внимание на Майора. Если Кейт смотрела прямо мне в глаза, она бы использовала свое Изменение, чтобы прочитать все, что творилось у меня в голове, а это становилось неловко.
Майор не присел. Наоборот, он стал сзади своего кресла и сжал спинку так крепко, что костяшки на пальцах побелели. Не так-то это просто для людей с такой смуглой кожей.
Я нервно ерзала на стуле, вглядываясь в информационную доску за спиной Майора. С того времени, как я появлялась здесь в последний раз, доска изменилась — на ней появились ужасающие снимки.
На первом была женщина, она ухватилась за живот, а вокруг шеи была намотана проволока. Я начала задыхаться от мысли, что меня душат, а я в это время смотрю в глаза убийце, пытаясь бороться за глоток воздуха, и жестокое лицо этого самого убийцы будет последним, что я увижу в этом мире. Я посмотрела на второй снимок, тоже женщина — сложно было сказать, сколько ей лет, так как тело ее раздулось и приобрело зеленоватый оттенок. Утопленники были самыми ужасными из трупов. Я никогда не видела их вживую — да и вообще никогда трупов не видела, по правде говоря. Но я насмотрелась снимков на курсе Основ судебно-медицинской экспертизы, и эти были довольно ужасными.
— Убийца из Ливингстона «порадовал» нас снова.
Я так и застыла от услышанного. Майор никогда не говорил со мной прямо об этом деле, да и ни о каком другом тоже. Кейт и Алек одновременно кивнули.