— Для меня не представляют интереса ваши знания, — сказал он, когда последний экзаменуемый втиснулся за стол. — Гораздо важнее, чего вы НЕ знаете.
Нарелия, что волею случая оказалась рядом со мной, опёрлась лбом на кулак. Хотя мы и оказались кузинами, сердечности отношениям это не особенно придало, однако, склок немного убавилось.
— Каждый раз одно и то же, — недовольно зашептала она. — У него словно год не год, если не усложнит кому-нибудь жизнь.
Лорд Фестон театрально хлопнул в ладоши:
— Полчаса на подготовку, господа адепты. Всего полчаса. Не тратьте это время на пустые разговоры, они не прибавят вам тонкости ума. Я заметил, что нынешним молодым людям она вовсе не свойственна, — прибавил он, и голос дрогнул от обиды, — иначе как объяснить, что ни один из вас не приобрёл моё новое собрание элегий.
По аудитории пронёсся шумок, вызванный одновременным закатыванием четырнадцати пар глаз. Ручаюсь, в Академии не было ни одного человека, которому бы пришлись по душе стихотворные опусы лорда Фестона. Кроме него самого, разумеется.
Нарелия склонилась над своими драгоценными карточками, крупная розовая жемчужина закачалась на цепочке. На девичьей шее, в обрамлении белого золота и мелких камней, драгоценность выглядела куда уместнее, чем на разрушенном полу хранилища. Невольно улыбнулась, глядя на неё — моя дожидалась своего часа в шкатулке, хранимая ото всех в тайне.
Я кашлянула, догадываясь, что более удачного случая для этого разговора не представится.
— Раз уж так вышло, что я наполовину Фламберли, пусть не по имени, но по крови… Думаю, что смогу забрать Джейми из вашего дома, когда… Ну. Ты понимаешь. Замужняя родственница — то, что надо. Сможешь навещать его, когда захочешь, а там и оглянуться не успеешь, как к себе заберёшь. Я не то чтобы умею ладить с детьми, но уж точно не стану дрессировать, как псину в бродячем цирке.
Стопка карточек стукнула срезом по столу. Нарелия уставилась на меня так, будто я предложила скинуть лорда Фестона со скалы в море прямо на его кресле. Она быстро заморгала, осознавая услышанное. Неуверенно улыбнулась:
— Спасибо. Не ожидала. Но в этом нет нужды. — Она коснулась жемчужины пальцами, и улыбка стала гораздо ярче: — Вскоре я сама смогу это сделать.
— Охо-хо, так кто же наш загадочный воздыхатель? — оживилась я.
Нарелия поджала губы, но видно было, как ей до смерти хочется поделиться этим не только со мной, а с целым светом. Она бросила взгляд в сторону и склонилась к моему уху:
— Ди… То есть, лорд Клоффермортон, кхм. Я приняла его предложение.
— Ха! — выпалила я, чем привлекла внимание всей аудитории. Пришлось сделать вид, что обнаружила в записях нечто потрясающее. — Так и знала. Но разве не он должен перейти в род Фламберли? Ты ведь победила его в прошлом году.
— Его дар сильнее, печать такая яркая и чёткая, что любой позавидует, — шепнула Нарелия. Она так очевидно гордилась женихом, что было трудно сдержать вздох умиления. — А что до победы… В тот раз на моей стороне оказалась удача. И теперь она снова склонила ко мне свой лик.
— Леди Фламберли, — позвал лорд Фестон с постной миной, — вы так разговорчивы, потому что уже заполнили пробелы в своих скудных знаниях? Прошу, не томите нас в ожидании и продемонстрируйте их.
— А давайте я? — Тянуть было незачем. Тот, кто ставит целью придраться во что бы то ни стало, всё равно найдёт способ это сделать. Хоть все тридцать томов «Истории магического искусства от прародителей до наших дней» вызубри от корки до корки.
Тем более, что была у меня кое-какая идея…
— Что же, начнём с лёгкого, — с холодной ухмылочкой сказал лорд Фестон. — Полагаю, недавние новости отвлекли вас от подготовки, леди де Блас, так что не буду вас мучить. Расскажите-ка мне о ходе битвы между силами Совета восьми Ил'Мораэ и порождениями Бездны на 35-м году Ивы, после которого Запретные земли получили своё название.
Аудитория разом загудела, зашелестела, зацокала языками. Вот же гад! Историю магии соседнего Ил'Мораэ никто и не думал учить: эльфы всегда держались особняком, никем не интересовались и к себе особенно не пускали. Всё, что мне было известно об этом сражении — из Бездны явились столь мерзкие твари, что и пером не описать, гаже просто некуда.
Я вдохнула поглубже, расправила юбку на коленях и напустила на себя вдохновенный вид: