— Так это просто развлечение? А я-то решила, что знать так самоотверженно поддерживает искусство.
— Если повезёт, на шестом-седьмом круге художник приобретёт имя, — хмыкнул Лиам. Мимо как раз пронесли очередной свёрток, из которого торчала позолоченная конская голова. Он проводил её взглядом и снова посмотрел на меня: — Подумал, что не могу оставить это себе. Руки жжёт.
Почти чёрный бархат футляра красиво отливал на солнце багрянцем: плоская, шириной в две ладони коробочка. Лиам медленно приоткрыл крышку — и на ткани заиграл прохладный свет.
Изумительной работы колье, похожее на венок: по серебристым листочкам бежали тонкие прожилки из золота, на лепестках сверкали капли бриллиантовой росы. Но оно не было бы столь великолепным без хорошо знакомого мне кристалла. Он горел в сердцевине изящного цветка по центру композиции, как крошечная звезда.
— Ну и судьба у этой вещицы, — весело хмыкнула я. — Всем нужна, а никто себе не берёт.
— Теперь-то тебе придётся её оставить. — Лиам вернул улыбку: — Мне не идёт белое золото.
— Госпожа, отнести это к другим подаркам? — подоспела компаньонка.
— Нет, положите это к моим личным вещам, пожалуйста. Думаю, я буду часто его носить.
Лиам никак не показал, что его это тронуло. А может, вообще уже позабыл о подарке, что так его тяготил. Он расправил плечи, сунул руки в карманы брюк и теперь оглядывал гостей, кивая тем из них, что решались узнать опальное детище Триккроу. В позе этой, в сверкающем взгляде было столько внутренней свободы, что на мгновение на меня повеяло морским бризом.
— Ты бы хорошо смотрелся на корабельной палубе.
Тот удивлённо задрал брови:
— Откуда?.. Я ещё никому не рассказывал о своих планах.
— Однажды мне сказали, что я проницательнее, чем все думают, — с загадочным видом проронила я. И тут же засмеялась: — Но это не тот случай. Просто угадала. Значит, ты тоже собираешься в дальние страны?
— Не такие уж дальние. После выпуска хочу попытать счастья в Конфлане, братья обещали поддержать предприятие, если дело выгорит. Можешь дать пару советов насчёт своей фальшивой родины?
— Только один, — сощурилась я. — Не верь сходу той, кто представляется баронессой.
ߜߡߜ
Академия Четырёх стихий никогда не уходила на покой полностью. Часть адептов не желала возвращаться домой и оставалась в коттеджах даже на те два летних месяца, что давали передышку перед учебным семестром.
Преподаватели же разлетались, как птички из гнезда, с единственным исключением. Но в этот раз, прямо накануне вечера прощания, Академию до основания сотрясла невероятная новость: лорд Маркус Морнайт, что редко использовал даже положенные выходные дни по болезни, уходит в отпуск первым из всех.
Молодёжь бесстыже ухмылялась. Старики мечтательно закатывали глаза и погружались в чересчур подробные рассказы о своих романах и похождениях, заставляя окружающих подыскивать срочные дела.
Сам же лорд Маркус Морнайт в это время пытался отговорить жену от самой большой ошибки в её жизни.
— Я тебя уверяю, золотая полулошадь в нашем саду будет смотреться чудовищно. Кто вообще её прислал?
— Хм… — Я перевернула карточку с длинным пожеланием семейного благоденствия. Разумеется, в стихах. — Это лорд Фестон. От себя лично, ну надо же.
— Кто бы сомневался. — Маркус засел на козетке в противоположном конце комнаты и оттуда бросал неласковые взгляды на статую. — Не представляю, кому вообще могло прийти сделать такую образину? Ладно бы ноги коня и голова человека, но наоборот-то зачем?!
Я обошла статую по кругу, задумчиво постукивая по подбородку.
— Выглядит интересно.
— Нет.
— Свежо, необычно.
— Не-ет.
— Хотя бы подумай… — Я подкатилась к нему под бочок и положила голову на плечо. Отсюда статуя выглядела не так вызывающе. — Нам ведь не обязательно выставлять её ко входу. Какой-нибудь из укромных уголков сада. Высадить там папоротники, еловые деревья, что-нибудь тёмное. И среди всей этой мрачности вдруг раз — и наш молодчик выглядывает из кустов.
— Гостей у нас после этого поубавится.
— Из всего можно извлечь пользу. Будем так выпроваживать самых наглых.
Тяжёлая рука обвила мои плечи и прижала сильнее. Маркус заглянул мне в лицо:
— Порой я даже не знаю, шутишь ты или строишь планы.
— Конечно шучу, — сказала я и счастливо зажмурилась от поцелуя в лоб. — Жаль тратить такое чудо на сад, давай поставим его в спальне.