— Вы носите его при себе? — выпалила я раньше, чем сообразила прикусить язык.
— Как и делали наши предки до того, как маги превратились в мягкотелых слизняков. — Удивительно, но он не разозлился. По крайней мере, не стал злее, чем был до этого. — Ни одни стены не могут защитить её лучше, чем я сам.
Лорд Морнайт проигнорировал этот очевидный выпад в свою сторону. Наверное, я тоже знала его достаточно хорошо, потому что на расстоянии почувствовала, что лишь долгий опыт общения с адептами удержал его от того, чтобы закатить глаза.
— Кольцо Лавены — первая из реликвий стихий, что появилась на свет, — сказал генерал упреждающе. — Проявите благоразумие.
Словно я могла случайно проглотить его.
На широкой плетёнке из бронзовых нитей, что повисла передо мной, сидел всего один камень. Крохотная тёмная лилия, такая же, как на полу холла. Она раскачивалась из стороны в сторону, примагничивая взгляд. И чем дольше я на неё смотрела, тем сильнее становилось то чувство, что уже испытала ранее.
Сон, который видишь второй раз.
Воспоминание, что таится на самом дне моря.
Я протянула руку и пальцем коснулась цветка, в глубине души надеясь, что из толщи камня снова проступят бледные линии, как было трижды до этого, родство с де Бласом окажется ошибкой, а мы с лордом Морнайтом навсегда покинем это место и…
Ослепительная алая вспышка ударила по глазам.
Глава 42
Кольцо выглядело потёртым изнутри, словно его надевали бесчисленное количество раз. После вспышки свет унялся и теперь можно было рассмотреть артефакт вблизи, не рискуя при этом ослепнуть.
Радость и горе миновали меня в равной степени. Оглушительная растерянность — вот, что накрыло меня толстым плащом, под который с трудом проникала возня внешнего мира. Её отсветы можно было увидеть и на лице генерала, которого до такой степени ошеломило, что он выпустил цепочку из рук. Теперь та раскачивалась сверкающим змеиным хвостом на моей ладони.
Лорд Морнайт поглядывал на оппонента снисходительно, но без особенной враждебности. Как лекарь, что уже язык стёр в спорах с больным упрямцем, а в итоге оказался прав.
— Сомнения развеяны, — сказал он негромко. — Не Дарьяна Бесфамильная, не баронесса Шасоваж, а Дарианна де Блас, урождённая леди этого дома. А теперь пришло время объясниться, генерал. Чьи черты вы пытались найти в ней? Как дитя рода де Блас оказалось в захолустье у Синих гор и лишь волею судьбы вернулось в родные места? — голос мага хлестнул, зазвенел металлом.
Как же приятно, когда он злится не на меня, а из-за меня.
Я уцепилась за это чувство, как матрос после кораблекрушения цепляется за обломок доски. Задуманное будущее так быстро перестраивалось, что нужно было хоть что-то надёжное, чтобы не захлебнуться.
Пожалуй, я до последнего не верила, что поиски закончатся здесь, в пропахшем старостью и тленом поместье. Напротив человека, что не вызывал у меня ни малейшей приязни.
Старый генерал ещё не вполне вернул самообладание, но уже не выглядел так, будто его огрели по голове. Он наконец оторвал от меня взгляд, пробарабанил затянутыми в перчатки руками по ручке кресла, глядя в незримую для других даль.
Жёсткие складки обозначились вокруг рта, когда он разлепил губы и медленно заговорил:
— Всему виной упрямство тех, кто считает себя умнее старших. Аннелиз, моя младшая дочь из троих, отбилась от рук раньше, чем научилась ходить. Младшие всегда получаются избалованными, и я старался привить ей дисциплину заранее, но в девчонке словно сидел демон! Всё назло, всё против воли, наперекор порядку и здравому смыслу. Я не пускал её в общество, полагал, что развлечения только усугубят недостатки подобного характера. И в конце концов пришёл к мысли, что лишь семейная жизнь сможет её образумить. Старший из сыновей Фламберли как раз дозрел до вступления в брак, слабоват в магии и науках, зато шпагой владел так, словно родился с ней в руках. Тянуть не стали, обе стороны были рады заключить брак ко взаимной выгоде. Все были довольны, кроме Аннелиз. Сколько же крови она мне попортила своими истериками! Все девчонки боятся замужества, но она просто сошла с ума!
Он треснул кулаком по креслу так, что оно едва уцелело. Я вздрогнула и потихоньку отодвинулась подальше. Тяжёлый душный гнев заполнил комнату и придавил полуденным зноем, кувшин на столике запотел.
Молчание лорда Морнайта становилось всё мрачнее.
Генерал перевёл дух и продолжил:
— Мудрая жена не станет перечить мужу, но Аннелиз… Если слово, то поперёк, если поступок, то назло. Грегор не был нежным супругом и порой давал своему гневу ход. Пожалуй, он был слишком вспыльчив, не удивительно, что закончил дуэлью… Но другая бы стерпела пару тумаков, научилась послушанию и кротости. Но она, — генерал задохнулся от возмущения, будто снова переживал всё то, что уже скрылось под слоем прожитых лет, — она забрала ребёнка и просто сбежала с каким-то прохвостом из Делби! С садовником! Подумать только, чтобы де Блас спуталась с проходимцем столь низкого сословия…