Подчиняются также дядьям, тетям, старшим двоюродным (и еще более отдаленным) братьям и сестрам. Неповиновение всем им рассматривается как промах родителей, и с жалобой на непослушание идут к ним, но только если жалобщик старше родителей, иначе приходится прибегать к помощи посредника. Припоминается случай в одной семье: тетке показалось, что племянницы не проявили к ней должного уважения (забыли подать прохладительный напиток). Поскольку она была младшей сестрой их отца, ей пришлось обратиться к самой старшей сестре. Та довольно резко сказала брату: «Изволь смотреть за своими детьми» (и это несмотря на разницу в их положении: он — крупный политический деятель, она — медицинский работник). Немедленно было проведено дознание, виновные в проступке получили суровый выговор, и мир был восстановлен.
Но старшие, со своей стороны, должны заботиться о младших. Они не могут оставаться безучастными к их судьбе, в противном случае ослушание не считается нарушением норм поведения. Если отец жесток и несправедлив к детям, те имеют право уйти от него к другим родственникам, что, впрочем, бывает крайне редко.
В зажиточных семьях старшие братья и сестры платят за учебу младших и следят за их успеваемостью. Обычно через год они меняют своих подопечных. Бывает, что кто-то из детей среднего возраста вносит деньги за учебу младших, а за него самого платят старший брат или сестра. Родители в состоянии оплатить учебу детей, да и дети в таких семьях, как правило, имеют собственные средства; тем не менее обычай соблюдается неукоснительно, так как содействует сохранению норм нравственности, принятых в филиппинском обществе: уважению к старшим, ответственности по отношению к младшим, привычке полагаться на помощь родственников и готовности оказывать им поддержку. Все это порождает интимную близость между членами семейного коллектива, «открытость» каждого для остальных, сознание того, что человек всем обязан семье, и страх отчуждения от нее.
С какой-то точки зрения филиппинец может показаться слишком зависимым от родственников. Следует помнить, однако, что он — лишь часть семьи, что ею определяются его идеалы, цели, стремления. Такие отношения с родственниками он назовет близостью, сотрудничеством, долгом, но никак не зависимостью. Собственно, в тагальском языке даже нет этого слова (в нашем понимании), и для обозначения подобного понятия пользуются заимствованием из испанского языка.
Кстати сказать, чрезмерная зависимость от родственников — упрек, который слишком часто и слишком легко бросают филиппинцам. Их обвиняют в отсутствии индивидуальных интересов и самостоятельности, в боязни ответственности, безынициативности, привычке полагаться на других. Упрек этот должен быть адресован не самим филиппинцам, а исторически сложившемуся в стране социально-экономическому строю. В сельских районах до сих пор господствуют полуфеодальные и просто феодальные отношения, в городе рабочий подвергается безжалостной эксплуатации капиталистов, а за спиной и помещиков и капиталистов стоят американские монополии, которым в конечном счете достается значительная часть богатств, создаваемых тружеником. В одиночку человек бессилен перед этой колоссальной машиной угнетения. Он чувствует, что, полагаясь исключительно на себя, не добьется успеха. Никакие способности не помогут «выбиться в люди», если беден и не имеешь связей.
Уйти из семьи, порвать или даже только ослабить семейные узы, лишиться «защитной скорлупы» — значит наверняка обречь себя на гибель, быть безжалостно раздавленным. Филиппинцы знают слишком много тому примеров. Отсюда живучесть патриархальных семейных отношений: общество не может обеспечить индивиду не только сносную жизнь, но и просто существование, тогда как семьей все же можно выжить. Волей-неволей культивируются качества, нужные для сохранения семьи (фактически самой жизни): строгая иерархия, привычка полагаться на других, послушание и взаимопомощь.
Нельзя сказать, что эти качества — следствие колониального владычества: они сформировались еще в до-испанский период. Но колониальный режим способствовал консервации архаических отношений. Эти отношения облегчили народу колонии выживание, а поработителям в принципе не мешали (а кое в чем и помогали) грабить страну. В результате общество остается в значительной мере разобщенным. Происходит естественная реакция: поскольку оно не обеспечивает безопасности индивида, тот замыкается в семье, а это препятствует установлению внесемейных связей. Нередко даже то, что на поверхности выглядит межпартийной борьбой, оборачивается при ближайшем рассмотрении борьбой могущественных семейств за власть. Семейные отношения оказываются, таким образом, вплетенными в ткань других социальных связей: классовых, сословных, религиозно-общинных и этнических.
Коль скоро лишь родичи могут защитить человека, объективно оправданным является стремление увеличить их число. В их круг включают и крестных, которых выбирают при совершении обрядов крещения, конфирмации и брака[4]. На Филиппинах быть крестным отцом или матерью — далеко не пустая формальность. Они берут на себя обязанность заботиться о крестниках и как бы входят в их семью. Между породнившимися таким образом семьями устанавливается прочная связь: родственники крестных родителей считаются родственниками крестников (вплоть до того, что брак с детьми крестных рассматривается как кровосмешение).
Вопрос о выборе крестных очень важен, решая его, тщательно взвешивают все «за» и «против». Обычно стараются найти людей с положением, могущих оказать действенную помощь крестникам и их семье. Вместе с тем нужно все рассчитать, чтобы не встретить отказа. В семьях, играющих видную роль в жизни страны, выбор крестных родителей диктуется прежде всего политическими соображениями. Мне пришлось побывать на свадьбе дочери одного конгрессмена. Когда выяснилось, что крестным отцом является влиятельный сенатор, гости немедленно сделали вывод, что впредь конгрессмен и сенатор будут поддерживать друг друга. Так оно и случилось.
Возникает вопрос: как много родственников у «среднего филиппинца» и что такое филиппинская семья? Теоретически предела не существует, практически же родственниками числят всех вплоть до детей четвероюродного брата (сестры) отца или матери, т. е. по отцовской и материнской линиям. Это имеет важные последствия. У многих народов Азии и Африки родственными признаются узы только по одной линии. Тогда общество оказывается разделенным на множество «вертикальных сегментов» — родов. Если же родственников считают по мужской и женской линиям, то образуется сеть отношений, которая связывает всех или почти всех живущих в данном районе (кроме недавно прибывших, но и они через одно-два поколения включаются в общину, что невозможно при признании родственников, например, лишь по мужской линии).
Специалисты полагают, что в среднем у филиппинца имеется до 350 родственников — учитываются только те, с которыми он вступает в отношения взаимопомощи. Эти 350 человек и составляют его «мир». Разумеется, он различает близких и дальних родственников, причем немаловажную роль играет территориальная близость. Так, четвероюродный брат может быть ближе двоюродного, если первый живет рядом, а второй — в другом городе.
Но и далеко живущий человек не забывает своих родичей, равно как и они его. Коль скоро человек добился успеха, родственники вправе потребовать, чтобы он поделился с ними. Он должен им помочь, даже если остался бедняком. Обычно филиппинец, перебравшийся в город и ютящийся в жалкой лачуге, вскоре оказывается перед необходимостью поселить у себя родных: тяжелые условия жизни в деревне, прежде всего безземелье, толкают тех на поиски «лучшей доли».
Деревенский житель может быть уверен, что его всегда примут. Вот почему в манильских трущобах (а это не просто пятна на лице города — в них сосредоточена треть манильцев) живут семьи, состоящие не только из родителей и детей, но и из их многочисленных братьев и сестер всех степеней родства, дядей, теток, племянников и т. д. Ночью в хижине, сколоченной из ящиков, буквально некуда ступить: все спят вповалку на циновках.
4
В ранний период испанского господства монахи отмечали, что филиппинцам, обращенным в христианство, присуще стремление выбирать крестных родителей по многочисленным поводам: рождение, выздоровление, первое бритье юноши, постройка лодки или дома и т. п. Примечательно, что в доиспанские времена именно в подобных случаях приносили жертву. Филиппинцы таким образом приспособили новую религию к старым обычаям. Церкви пришлось вмешаться и ограничить поводы для выбора крестных до принятой у католиков нормы. Но и поныне филиппинцы выбирают не одного крестного и одну крестную, а несколько, чаще всего шесть отцов и шесть матерей, хотя церковь признает только двух.