Пулитико нигде не появляется без вооруженных до зубов телохранителей. Поначалу кажется странным, что в машине конгрессмена или сенатора на переднем сиденье обязательно громоздится детина с автоматом в ногах и с парой пистолетов под рубашкой, а за машиной часто следует джип, битком набитый охранниками. Но потом перестаешь удивляться. В самой Маниле иногда устраивались вооруженные засады, в которых участвовали десятки людей. Кого-то убивают, за него мстят, это, r свою очередь, требует пролития крови, и так без конца. Сам президент страны признал серьезность такого положения, заявив: «Политическая борьба становится слишком грубой, слишком грязной. Она ведется нечестными средствами. В ней принимают участие безответственные, почти безумные элементы».
Таким образом, принцип выборности в его буржуазном толковании, наложенный на конкретные условия, породил множество отрицательных явлений. Разумеется, нельзя сказать, что принципы западной демократии игнорируются совершенно. В любой капиталистической стране господствующий класс использует «национальные» приемы для утверждения своего господства (интернациональная сущность его — эксплуатация трудящихся — остается). Филиппинская же олигархия включила в арсенал таких приемов методы, выработанные в США. Осуществляя свою диктатуру, она не всегда рискует прибегать к методам открытого подавления выступлений трудящихся (хотя и это случается) и предпочитает полагаться на измененный под влиянием местных особенностей механизм буржуазной демократии, который в сочетании с пережитками родового и феодального строя вполне обеспечивает ее господство при сохранении респектабельности.
Институты и установления, регулирующие отношения эксплуататоров и эксплуатируемых, дают массам некоторые возможности для развертывания борьбы за свои права. За ними признается право на создание организаций, на демонстрации и забастовки, и оно, хотя и в сильно урезанном виде, все же использовалось. Прогрессивная общественность получила возможность выражать свое мнение и тем оказывать давление на правящую верхушку.
Двухпартийная система. Под влиянием личного элемента, столь характерного для всех традиционных обществ, значительной трансформации подверглась и заимствованная из США двухпартийная система. Американцы с самого начала придавали большое значение ее насаждению: она считается необходимым атрибутом буржуазной демократии американского и английского типа. До прихода новых колонизаторов единственной формой политической организации, известной филиппинцам, были тайные общества типа масонских. Политические партии, возникшие здесь в начале нашего века и выросшие из местных разрозненных группировок, во главе которых стояли представители помещичьей верхушки, имели основной целью выработать принципы сосуществования с оккупантами. Первой такой партией была федеральная партия (основана в 1900 г.), открыто призывавшая к превращению Филиппин в американский штат. В условиях, когда в памяти еще были живы события борьбы за независимость, лозунг присоединения к США не мог пользоваться популярностью, и партия быстро сошла со сцены[29].
Идея государственной самостоятельности обладала огромной притягательной силой для масс и той части элиты, которая не вполне еще осознала выгодность сотрудничества с новыми хозяевами. Даже те, кто пошел в услужение к ним, не могли не учитывать этого. В 1907 г. отдельные группы в провинциях, ратовавшие за независимость, объединились в партию националистов, просуществовавшую 65 лет. Поводом к объединению послужили выборы в Национальную ассамблею, на которых новая партия одержала убедительную победу (с самого начала партии на архипелаге создавались с целью победить на выборах, т. е. для действий в рамках буржуазной демократии). Эта победа наглядно продемонстрировала стремление филиппинцев к освобождению, и с тех пор вопрос «быть или не быть независимости» уже не стоял. Все признавали ее необходимость.
Роль партии националистов возрастала по мере того, как американские колонизаторы, убедившиеся в лояльности местной — буржуазно-помещичьей верхушки, предоставляли ей все больше постов в управлении. Для занятия этих постов уже недостаточно было опираться на поддержку избирателей какого-то одного района, нужна была поддержка в масштабе страны, а этого нельзя было добиться без помощи партии. Пулитико вели внутрипартийную борьбу, не раз приводившую к расколу и выделению фракций, которые образовывали свои партии, обычно существовавшие весьма недолго. Эта борьба опять-таки не была борьбой убеждений, она велась между отдельными личностями, а потому всегда сохранялась возможность союзов и компромиссов. Хотя временами другие партии добивались значительных успехов, они не пользовались влиянием. В стране не было приемлемой по буржуазным стандартам оппозиции, ее роль чаще всего выполняли враждующие фракции партии националистов.
Только после второй мировой войны здесь сложилась довольно устойчивая двухпартийная система. Напуганная размахом народного движения олигархия осознала, что эта система может сослужить ей добрую службу, отвлекая внимание трудящихся и создавая видимость свободной борьбы мнений. Кроме того, разногласия, обнаружившиеся в правящем классе в связи с ростом национальной буржуазии, требовали своего выражения. И все же поводом для организации новой партии опять-таки явились личные распри. В 1946 г. Мануэль Рохас, поссорившись с президентом Серхио Осменья (он же — глава националистов), сумел завоевать доверие американцев, покинул националистов и основал либеральную партию. При поддержке американцев, за которыми оставалось решающее слово, он добился победы на президентских выборах. С тех пор националисты и либералы попеременно находятся у власти.
На первый взгляд на Филиппинах установилась типичная буржуазная двухпартийная система. Но, приглядевшись попристальнее, скоро убеждаешься, что это не совсем так, а может быть, и совсем не так. Партии не различимы ни по составу, ни, как следствие, по платформам. Обе они пользуются поддержкой элиты, и нельзя сказать, что одна из них ориентируется преимущественно на буржуазию, а вторая — на помещиков) и помещики и буржуазия делают ставку и на ту и на другую, не отдавая длительного предпочтения какой-нибудь из них).
Точно так же нельзя сказать, что какая-то партия имеет опору в определенном районе страны. В послевоенные годы считалось, что у либералов сильны позиции на севере Лусона. Однако стоило уроженцу этих мест Фердинанду Маркосу перейти к националистам, как «оплот либералов на севере» подавляющим большинством голосов выразил ему поддержку на выборах.
И по существу и по форме обе указанные партии представляют собой неустойчивый конгломерат различных групп пулитико. Поскольку они идентичны и программы их одинаковы, решающую роль в них играют личности, которые стараются привлечь представителей всех классов. В предвыборных листовках расписываются исключительно личные достоинства кандидатов (чуткий, отзывчивый, добрый, хороший семьянин) и нет почти ни слова об их политическом кредо.
Так как у пулитико есть привязанные к нему сторонники, он может — даже в обход местной элиты — добиться выделения больших средств для своего округа в обмен на голоса этих сторонников в пользу вышестоящего деятеля, помогающего ему получить нужные средства. Здесь появляются условия для маневра: можно опираться на местных «сильных людей», а можно «запродать» своих избирателей какому-нибудь конгрессмену или сенатору. Важно не прогадать, сделать ставку на «верного» кандидата, а что до его партийной принадлежности, то это дело десятое.
29
Однако сама идея не угасла в некоторых кругах. В 1971 г. в стране появилась организация, добивавшаяся превращения Филиппин в 51-й штат США. Ее возглавлял бывший конгрессмен, утверждавший, что организация насчитывает 3,5 млн. человек. К подобным сообщениям следует подходить с большой осторожностью: часто цифры берутся с «потолка» и не отражают никакой реальности.