Мастерство в дзиттэдзюцу, вполне естественно, зависело от навыков в искусстве перемещений (тай-сабаки), которое позволяло эксперту с поразительной скоростью менять свое местоположение, скользящими или круговыми движениями сближаясь с противником или выходя за пределы досягаемости его оружия, обычно простиравшиеся до кончика длинного меча. Уклонение готовило путь для защиты, а защита подготавливала контратаку, которая часто завершала поединок. Поскольку технический арсенал кэндзюцу был практически неисчерпаемым, приемы дзиттэдзюцу по необходимости должны были быть такими же многочисленными и достаточно эффективными, чтобы противник не имел возможности отразить контратаку и атаковать снова. Эти навыки имели огромную ценность для полицейских, которые часто «получали приказ произвести арест без нанесения физического ущерба задержанному, особенно если он обладал высоким рангом» (Stone, 326). Официально право использовать дзиттэ в феодальной Японии имели только полицейские, которые часто носили это оружие в качестве символа своего положения. Они научились пользоваться им с необычайным мастерством, и воины были вынуждены признать эффективность этого инструмента, который, оказавшись в руках эксперта, мог сломать пополам драгоценный катана или вырвать меч из рук, оставив воина без оружия перед лицом человека, прижимающего к его горлу короткий, затупленный прут. Однако другие категории японских подданных также умели извлекать для себя выгоду из преимуществ дзиттэдзюцу, только делали это менее очевидным путем, добавляя крюк к железным спицам веера или к черенку курительной трубки.
<ПОБОЧНЫЕ БОЕВЫЕ МЕТОДЫ>
Доктрина феодального будзюцу содержит косвенные упоминания других видов оружия боевых стилей и методов, которые не квалифицируются там как главные или второстепенные, поскольку вообще, строго говоря, они не являются боевыми искусствами, с которыми были знакомы буси. На самом деле, эти конкретные виды оружия и связанные с ними боевые методы обычно использовали люди, не связанные с воинской кастой феодальной Японии, те, с кем буси (так же как и хэйанская аристократия до них) обычно не были связаны на уровне социального равенства. И все же есть определенные свидетельства, которые, даже будучи косвенными, говорят нам о том, что эти виды оружия и боевые методы оказывали определенное влияние на эволюцию будзюцу, поскольку они добавляли новые области к диапазону и природе его специализаций. Более того, они заслуживают собственного места (пусть даже где-то в стороне) среди боевых методов своей эпохи, так как согласно критериям, принятым авторами для включения боевых искусств в данное исследование, каждый из этих видов оружия и его стратегическая методология имели собственные традиции, были достаточно эффективны в условиях индивидуального поединка и широко использовались членами различных феодальных классов Японии. И, наконец, эти виды оружия и методы их применения были связаны, пусть даже и косвенно, с буси, поскольку они часто использовались для того, чтобы обуздать его знаменитую воинственность. Что касается определения «боевое» (бу), на которые эти виды оружия и искусства (дзюцу) претендуют, то мы просто можем отметить, что их взаимоотношения с классическим будзюцу воинов в феодальную эпоху часто находились на уровне реальной конфронтации, что делает любую академическую классификацию абсолютно бессмысленной. Разумеется, мы имеем в виду прямую конфронтацию в вооруженном поединке. И, кроме того, как мы отмечали во введении, определение «боевые» в поздние периоды, с одной стороны, отдалялось от буси, которые правили страной и определяли основные источники ее традиций, а с другой стороны, приближалось на волне принятия этих традиций к членам всех остальных общественных классов Японии.
Таким образом, мы расскажем здесь об ассортименте такого оружия, как серп с цепью, рисовая молотилка, вилы и т. д., применявшегося в основном крестьянами для разрешения внутренних конфликтов или для защиты от воинов; топоры различного типа, которыми вооружались крестьяне и воинственные монахи; укрепленные курительные трубки, использовавшиеся представителями всех классов феодальной Японии (включая воинов) для эффективного противодействия вооруженному противнику, и религиозные символы, превращавшиеся в грозное оружие в руках монахов и священников, преуспевших в искусстве нанесения увечий.