Численность самураев в различных провинциях и княжествах была не равной. Имущественное положение буси всецело зависело от степени богатства и влияния их сюзерена. Чем больше был годовой доход даймё, тем больше он имел в своем подчинении самураев, которые получали жалованье рисом. В мелких княжествах численность самураев не превышала 5 % численности населения, в то время как в больших владениях могущественных феодалов буси составляли около четверти населения [47, с. 26–27].
Основная масса самураев не имела земли и получала от феодала за несение службы (хоко) специальный паек рисом — року[21]. Некоторые высшие, особо приближенные к окружению крупных феодалов самураи часто получали в год по 10 тыс. коку, хатамото (их было около 5 тыс.) назначался паек менее 10 тыс. коку риса, пенсия рисом гокэнин (15 тыс.) равнялась 100 коку [171, с. 464]. Рядовым вассалам даймё выдавалось еще меньше риса — около 30 коку в год. Этим пайком самураи удовлетворяли собственные и семейные нужды, начиная от одежды и пищи и кончая предметами роскоши (например, золотой оправой оружия, передававшейся по наследству, и т. д.). От цен на рис зависело благополучие буси и соответственно крестьянства, основного производителя и поставщика этого продукта.
Землю (та) от феодала получала, как правило, очень незначительная часть самураев — старшие самураи, которые управляли определенной частью земель даймё [47, с. 26].
Такие самураи являлись главными вассалами князя — каро или управляющими ленными владениями — кунигаро. Содержание даймё и его вассалов, истощавшее бюджет страны, осуществлялось за счет крестьян, которые получали в пользование земельные наделы на правах аренды и платили за это ренту-налог (нэнгу), а также исполняли всевозможные повинности. Таких крестьян, прикрепленных к своему наделу, именовали «хомбякусё», т. е. «настоящие крестьяне» [36, с. 28]. Большая часть производимой крестьянами сельскохозяйственной продукции отбиралась в пользу их эксплуататоров, хотя основной налог должен был собираться по принципу «си ко року мин» — «4 части — князю, 6 — народу», иногда «2 — князю, 1 — народу» [171, с. 465].
Угнетение и безмерная эксплуатация порождали среди крестьянства недовольство, переходившее в петиционные движения, бегство крестьян или вооруженные восстания. Мелкие выступления крестьянских масс подавлялись собственными самурайскими дружинами феодалов, немедленно выступавшими против восставших по приказу даймё.
Войска сёгуна помогали князьям только тогда, когда их самураи не могли сами справиться с народом [85, с. 45]. Например, восстания крестьян в Симабара (1637–1638) и в провинции Симоса (1653) были подавлены правительственными войсками.
Укреплению феодальных порядков способствовали законодательные меры токугавских сёгунов, продолживших линию Нобунага и Хидэёси[22]. Указы и своды правил, регламентировавшие жизнь высших привилегированных слоев и простонародья, всякий раз подчеркивали сословные различия. Почетное и наследственное звание самурая позволяло ему иметь фамилию, носить два меча и одежду своего сословия; в то же время крестьянам (даже зажиточным) по указу 1643 г. было запрещено носить шелковое платье, предписывалось ограниченное потребление риса и т. д.
Сёгунское правительство не разрешало самураям заниматься торговлей, ремеслом и ростовщичеством, считавшимися постыдными занятиями для благородного человека, освобождало их от уплаты налогов.
Наставления для самураев сводились в определенные кодексы. Один из них — «Букэ-хатто» («Свод законов военных домов»), составленный Токугава Иэясу в 1615 г., определял правила поведения военного сословия в быту и на службе. В «Букэ-хатто» говорилось о серьезном отношении самурая к оружию и необходимой для буси литературе (ст. 1–2), о поддержании порядка в феодальном владении и отношениях между сюзереном и вассалом (ст. 3–5), об одежде и экипажах, свойственных для каждой категории сословия (ст. 9–11), о женитьбе (ст. 8) и т. д. [171, с. 459].
22
Одним из указов, который вел к твердому установлению социальной иерархии, был декрет Хидэёси 1588 г. об изъятии у крестьян оружия, известный под названием «катана-гари» — «охота за мечами». Он укрепил застывшее разделение сословия воинов и народа и должен был препятствовать ведению крестьянами вооруженной борьбы против своих эксплуататоров.