Замороченный Канэда кивает. Мори хлопает его по голому плечу.
– Мы знаем о вашем сотрудничестве, Канэда-сан. Вы провели хорошую работу. А сейчас мне нужно только подтвердить некоторые детали того, что случилось в ночь, когда вы нашли тело Миуры.
– Это будет сложно, – ворчит Канэда. – Начальник секции Курата сказал: никому не слова о том, что случилось.
– Начальник секции Курата абсолютно прав, – говорит Мори твердо. – Он тоже отлично сработал, минимизировав утечку информации. Но сейчас это вопрос национальной безопасности. Сейчас на это следует смотреть в гораздо более отдаленной перспективе. Понимаете?
Канэда недоуменно сводит брови. Перед ним два противоположных требования к его лояльности: кому подчиниться? Мори угадывает: в конце концов, Канэда выберет высшую власть. Это основной инстинкт людей, работающих в крупных организациях.
В этот момент в туалет заходит другой «ежик». Он смотрит на Мори, ощущая напряжение, разлитое в воздухе.
– Что происходит, Канэда? Какие-то еще проблемы?
Канэда открывает и закрывает рот, как школьник, пойманный за воровством в магазине.
– Что вы, никаких проблем, – мягко отвечает Мори. – Я просто случайно встретил здесь Канэду. В школьные годы мы ходили в один клуб дзюдо.
Взгляд ежика теплеет:
– Правда? Канэда-сан, должно быть, очень сильный дзюдоист.
– Намного сильнее меня, – с улыбкой говорит Мори. – Мы собирались пойти посидеть и поболтать о старых деньках.
Он кидает Канэде рубашку без воротника и толкает дверь. Последует ли за ним Канэда? Несколько секунд спустя тот выходит. Мори ведет его к стойке с лапшой в углу зала. Берет пару пива, и они садятся за пластмассовый столик.
– Зачем вам детали? – нервно говорит Канэда. Мори вытаскивает из внутреннего кармана пиджака записную книжку.
– Боюсь, я не могу вам этого сказать, – говорит Мори. – Наше расследование сейчас приняло такой оборот, что это могут знать только уполномоченные лица.
– Уполномоченные лица? Кто они?
– Этого я вам также не могу сказать, – резко отвечает Мори. – Вы не уполномочены знать.
Канэда снова смущен. Смущение всегда было любимым оружием Мори.
– Не волнуйтесь, – говорит он, передавая Канэде пиво. – Просто пробегитесь по тому, что случилось той ночью. Я знаю точно, чего ищу. До сих пор ваше сотрудничество было просто первоклассным. Я сделаю так, чтобы в досье было еще одно особое упоминание о вас.
Это, кажется, удовлетворяет Канэду. Он откидывается назад и говорит. Мори слушает и записывает.
Через пятнадцать минут он закрывает записную книжку и засовывает ее обратно в карман пиджака.
– Вы нашли, что искали? – спрашивает Канэда почтительно.
– Некоторые детали могут оказаться достаточно значимыми, – говорит Мори. – Больше я не могу вам ничего сказать.
– Конечно-конечно, – говорит Канэда.
На самом деле объяснения Канэды чрезвычайно значимы. Мори наконец знает точно, как умер Миура. Он отодвигает стул и встает. Канэда также вскакивает на ноги и низко кланяется.
– Если понадобится что-то еще, звоните в любое время. И если не слишком невежливо с моей стороны просить…
– О чем? – спрашивает Мори. Канэда в затруднении:
– Понимаете, здесь не очень подходящее место для меня. Люди второго класса, непрофессионалы. Если есть какая-то возможность достать мне другую должность, вроде той, что была в министерстве…
– Я сделаю, что смогу, – бормочет Мори. Это жестко. Канэда – хороший мужик, он старается хорошо работать. Когда он поймет, что его надули, он возненавидит себя. И Мори тоже. Однако вызывать к себе ненависть – неотъемлемая часть работы Мори.
– Вот моя визитка, – говорит Канэда, роясь в кармане.
– Я не могу дать вам свою, как вы понимаете, – сурово говорит Мори.
– Ах, да… Конечно.
Мори берет визитку, кивает, потом снова смотрит на нее с сильно бьющимся сердцем.
– Что-то не так? – спрашивает Канэда.
– Все нормально, – говорит Мори.
Он кладет визитку в карман и быстро идет к выходу. Буквы с визитки стоят у него перед глазами: «Бундзо Канэда, заместитель начальника отдела безопасности, фармацевтическая компания “Наканиси”».
Джордж Волк Нисио, может, и производит впечатление дикого импровизатора, но на самом деле он привержен педантичному планированию. Узнав о существовании детектива по имени Мори, он берет на себя труд навести некоторые осторожные справки. Он говорит с человеком, выбивающим долги по зарплате, с менеджером бани, с бывшим полицейским, помогающим вести документацию по соревнованиям сумо. Они дают ему полезную информацию. У Мори, узнает Джордж, нет никаких покровителей, даже неофициальной поддержки ни одного из синдикатов. Это прекрасные новости, не считая одной возможной угрозы: Мори может каким-то образом быть в прекрасных отношениях со старым боссом, или, что еще хуже, – с юным принцем.
Бывший полицейский особенно ценен, он даже выводит Джорджа на людей, хорошо знающих Мори. Пятнадцать лет назад Сакура была старшей девушкой в массажном салоне двумя этажами ниже конторы Мори. Сейчас ей сорок, она наркоманка и работает в порнокинозалах – единственное место, где достаточно темно, а мужчины достаточно отчаянны, чтобы платить ей. Джордж находит ее там, где сказал бывший полицейский – в фаст-фуде напротив кинокомплекса. И, как и посоветовал ему бывший полицейский, Джордж принес ей подарок: маленький шарик из фольги. Она разворачивает его, видит внутри пять граммов белого порошка и широко улыбается щербатым ртом. Джордж тоже ухмыляется ей. Она не улыбалась бы так безмятежно, если бы знала, что это за состав: пятая часть наркотика, две пятых крахмала, две пятых молотого пенициллина (остался с тех пор, как Джордж лечил триппер).
Садятся.
– Этот Мори, – говорит Джордж. – Расскажи, что ты знаешь о нем.
– Зачем? – говорит Сакура, убирая серебряный шарик к себе в сумочку.
Ужасный вид: костлявые руки, волосы в перхоти, кожа – как старая бумага. Джордж с трудом заставляет себя смотреть на нее.
– Я думаю дать ему работу. Но сначала я должен проверить, можно ли ему доверять, нормальный ли он мужик.
– Он нормальный мужик, – конфиденциально говорит Сакура. – Не волнуйся.
– Мне надо знать больше. Ну, например, работает ли он сам, носит ли оружие, есть ли у него влиятельные Друзья-приятели? Вот такие вещи.
Джордж изображает приятную усмешку, но это не действует. Налитые кровью глаза подозрительно глядят на него поверх кофейной чашки. Сакура кивает на телефон-автомат на другой стороне улицы:
– Давай я пойду и позвоню Мори. Если он согласится, я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.
Джордж морщится под зеркальными очками. Зачем эта женщина создает сложности? Почему бы просто не сделать, что ей говорят?
– Не надо, – говорит он поспешно. – Давай лучше пойдем в какое-нибудь место поукромнее, где я смогу объяснить тебе вопрос в деталях. Честно говоря, я бы и стресс снять не прочь…
Он достает из кармана бумажку в десять тысяч иен и машет перед ее приплюснутым носом. Сакура смотрит на бумажку, как загипнотизированная.
– Ладно, – говорит она. – Пошли на подземную парковку на той стороне дороги. Там сзади есть кладовка, можно туда.
Джордж с облегчением вздыхает, хватает ее за руку и волочит наружу из фаст-фуда. Интересный психологический момент: у всех своя профессиональная гордость, даже у шлюх. А может – особенно у шлюх.
Они сходят по эстакаде внутрь парковки под кинокомплексом. Парень в билетной будке кивает им, думая, возможно, о хорошем обеде, который сможет купить на плату за неофициальное пользование кладовкой. Сакура машет ему рукой, подпрыгивая, как школьница по дороге в классы. Когда пойдем назад, она не будет так махать рукой, думает Джордж. Вообще не будет двигаться, скорее всего. Он поглаживает карман пиджака, проверяя, на месте ли кастет.
Пятнадцать
Пять утра: Мори открывает глаза. Его будит слишком близкий шум. Вот опять: кто-то скребется за окном, такое впечатление, будто по маленькому балкончику кто-то ходит.