- Ну, это несложно. И как же мне было не вернуться, когда ты такое придумала? Надавать бы тебе по заднице сейчас….
- Что я придумала? Ты о чем? – девушка выпустила его ладонь и присела на кровати, свесив ноги и прикрыв плечи одеялом.
Самурай достал из внутреннего кармана пальто вчетверо сложенную газету и показал Лене: «Вот. Текст знаю наизусть». Он прикрыл веки и монотонно заговорил:
- «27 декабря, в 15:00, на перекрестке улиц Гоголя и Шмидта произошло крупное ДТП. Микроавтобус «Фольцваген Транспортер» на большой скорости протаранил «Лексус», за рулем которого находилась дочь известного в городе бизнесмена и мецената Юрия Меньшикова - Елена. Девушка находится в крайне тяжелом состоянии и трое суток не может выйти из комы. Несмотря на все требования главного врача областной клинической больницы, Юрий Меньшиков отказывается транспортировать дочь в стационар и содержит ее дома». Вот так. Но я очень рад, что ты жива и здорова. Просто оооочень. – он осторожно наклонился и поцеловал ее в лоб горячими губами.
- Я в шоке. Это отец придумал. Я ничего не знала, честное слово. Теперь все поняла: он специально три дня не выпускал меня в город и даже отключил «тарелку», чтобы я новости не смотрела. Пойду, попью водички. Отвернись, я халат надену. – Лена подождала, пока Самурай отвернется и тут же, накинув на плечи халат, выбежала в коридор и закричала на весь дом: «Самурай вернулся! Самурай вернулся!».
- Лена! Ну, зачем???
Через минуту комната девушки была полна людей. Отец, мать, Антоновна и охранник Сергей изо всех сил тискали ночного гостя:
- Самурай, молодец, что вернулся!
- Самурайка, мы все так рады! Кушать хочешь?
- Самурай, с возвращением!
- Рада с Вами познакомиться! Лаура Эдуардовна!
- И мне очень приятно, Самурай!
А через 15 минут Антоновна уже хлопотала на кухне, накрывая на стол то ли ранний завтрак, то ли поздний ужин. Самурай, с которого все не сводили глаз, смущался и почти ничего не ел, пока Антоновна не «гыкнула»:
- Ешь, давай! Нечего стесняться! Не в гости пришел!
И когда он, отложив нож и вилку, поблагодарил Антоновну, Юрий Сергеевич тихо сказал:
- Оставайся, Самурай. Не уходи. Будь с нами!
- Нет, спасибо. Я не могу.
- Ты глянь на Ленку! – он кивнул на дочь, которая, обхватив нежданного гостя ладонями за предплечье, не сводила с нег огромных глаз. – Я ведь из-за нее дал эти идиотские объявления о ДТП. Она же – как? Приедет из университета, войдет в дом и кричит: «Самурай не вернулся?». Ключ на воротах щелкнет – она к окну – нет ли там Самурая? Кино смотрим – сидит, вздыхает: «На улице минус 15. Как он там?». Оставайся! Зарплату дам такую, что тебе и не снилась. Должность назовешь сам. С тобой и мне спокойнее будет. Вроде тихо, и «крыша» милицейская имеется, но вот чем черт не шутит…
- Нет. Простите. Не могу. Каждый должен жить своей жизнью. Пора мне! – он поднялся из-за стола, надел старенькое драповое пальто и протянул Лене руку: «Ну, хорошая моя, пока! Увидимся когда-нибудь. Только не пугайте меня так больше, хорошо?». Девушка подняла на него глаза, полные слез: «Не пущу!». Она крепко обняла его и уткнулась лицом в грубую драповую ткань. Самурай погладил ее по голове:
- Ну, все, мне пора.
- Ладно иди! Но дай слово, что уйдешь, когда выполнишь одну просьбу!
- Это реально выполнимо?
- Да. Дай слово!
- Гм…Даю.
- Точно?
- Я же слово дал!
- Уйдешь, когда научишь меня… разбивать кирпичи!
- Лена!
- Ты слово дал! При всех!
- Это несерьезно! Это же ловушка!
- Ты слово дал!!!
- Чертенок ты, Ленка... Ладно, раз слово дал...
И вмиг глаза девушки зажглись радостным огнем!
Теперь Лена изменилась до неузнаваемости. Никаких переживаний, никаких тревог, никакого волнения в глазах. Сплошные позитивные искорки! Из университета каждый день торопилась домой, чтобы пообедать и начать тренировку. Девушку настолько увлек боевой курс, что ее порой силой проходилось выводить из спортзала. Иногда видя, как Самурай делает ей поблажки, она сердилась: «Ну, не делай мне «скидки», ну пожалуйста! Мне так интересно!». А он хохотал: «Не женское это дело – рубиться на ринге. И потом я у тебя есть! Зачем тебе боевое искусствo?»
- А когда ты постареешь, я стану тебя защищать.
- Годы не возраст. А за тебя я и в 75 лет человеку горло перегрызу. Веришь?
- Верю! Я как вспомню, как ты «Рыжего» кувалдой…
- Тема закрыта!
- Ты знаешь, что ему одному дали условный срок. Из-за ампутации кисти.
- Я не желаю обсуждать эту тему! Беги в душ.
- Бегу. А ты куда?
- Кузьмич позвал ток-шоу смотреть «Прошу к барьеру!». Посижу с ним, поглядим вместе, а то обижается старик.
- Ага, посмотри, интересное шоу: политики, музыканты, спортсмены у барьера отстаивают свою точку зрения. Встретимся за ужином!
Через двадцать минут в комнате Лауры Эдуардовны раздался звонок. Она сняла трубку и услышала взволнованный голос Кузьмича:
- Алло, Лаура Эдуардовна, скорее к нам! Самураю плохо!
Уже через минуту чета Меньшиковых была во времянке, где проживала обслуга. На полу перед диваном, обхватив голову руками, сидел Самурай и тихо стонал. Юрий Сергеевич обратился к Кузьмичу: «Что произошло?!».
- Да не пойму я! Сели мы на диван, началось ток-шоу. Только началось, а он вдруг как вскочил на ноги, да как заорет не своим голосом! И на пол рухнул. Я его поднял, усадил и Вас сразу вызвал. Юрий Сергеевич опустился на колено и осторожно коснулся плеча Самурая: «Что с тобой? Вызвать врача? Ты меня слышишь, Самурай?». Тот разжал ладони, поднял голову и, смахнув крупные капли пота с лица, глухо произнес:
- Меня зовут Пирогов Анатолий Иванович…Я все вспомнил…Я вернулся…
- Господи, боже мой! Счастье-то какое! – Антоновна громко заплакала. Лаура Эдуардовна тоже украдкой смахнула слезу. Кузьмич бережно подхватил его под мышки и усадил на диван. Юрий Сергеевич присел рядом и крепко, по-мужски, поцеловал его в щеку:
- С возвращением, Анатолий Иваныч!
- Спасибо.
- Неужели все вспомнил?
- Абсолютно.