— Так где же они? — спросил молодой человек. На его грустном лице показались признаки нетерпения.
— В главном персидском стане, расположившемся возле Нахчевана.
— А это чей лагерь?
— Здесь собраны пленные из Двина и Арташата.
— Кто начальник этого стана?
— Персидский полководец Зик.
Молодой всадник был Самвел; он разыскивал своего отца и Меружана Арцруни.
— Следуй за мной, — приказал он Малхасу и повернул коня к нахчеванской дороге. За ним последовал его отряд.
Самвел искал отца и дядю. Искал так, как колеблющийся в нерешительности человек, устав от жизни ищет яд и утешается, когда его не находит.
Такую нерешительность испытывал Самвел с того дня, когда он оставил мать, выехал из Вогаканского замка и направился в стан отца. С того дня минуло много месяцев, прошел год и даже больше. Сколько печальных событий, сколько несчастий произошло с тех пор! А он бесплодно потратил это драгоценное время, не принимая участия в сражениях, не разделяя славы товарищей. Мысль об этом еще больше удручала его чувствительное сердце.
Но все же это время не пропало для него даром. Он вел войну внутреннюю, нравственную войну с самим собой. И это было гораздо страшнее, чем война с оружием в руках. Он воевал со своей совестью и с собственным сердцем. Он наносил и получал раны. И, наконец, молодое сердце не выдержало всей этой борьбы: тяжелая болезнь уложила Самвела в постель. После событий при взятии Вана, увидя мученическую смерть несчастной Амазаспуи, он тяжело заболел; его в бесчувственном состоянии отвезли в Андзевацикский монастырь, который ютился в неприступных горах вдали от шума войны. Там его лечили монахи. С ним не расстались его верные слуги, которые всячески заботились о том, чтобы восстановить здоровье молодого князя. И все же несколько раз он был на пороге смерти. В монастыре он жил в полном неведении; окружающие всячески старались скрыть от него все, что творилось тогда в Армении. Но больной во время горячечного бреда постоянно говорил об Армении и расспрашивал о ней.
Ни отец, ни мать не имели о нем сведений и очень беспокоились. Беспокоились о нем и друзья. Некоторые думали, что он погиб. При таких тяжелых обстоятельствах можно себе представить печаль княжны Рштуникской — Ашхен, всей душой, всем сердцем преданной своему, возлюбленному. Она разослала во все концы страны людей на поиски Самвела.
Но судьба пощадила больного, пощадила ради большого дела, которое в будущем должно было послужить примером для других. Как только больной немного окреп, он немедленно оставил монастырь и снова пустился в путь. Он уже знал обо всем. Ему успели рассказать, что случилось в его отсутствие и в каком положении были дела. Собрав сведения, он составил твердый план действий. Не теряя времени, прежде всего заехал в Хадамакерт, в вотчину князей Арцруни, и переговорил там с княгиней Васпуракана, матерью Меружана. Затем он направился к князю Гарегину в Рштуник. Оттуда — к горским жителям Мокка и Сасуна для свидания с их князьями. Какова была цель этих посещений, будет видно из дальнейшего. Он не заехал в Тарон, в область Мамиконянов, избегая встречи с матерью. Он прямо направился в Айрарат, где надеялся встретить отца и Меружана. При нем находился его дорогой дядька, старый Арбак, и родич, юный Артавазд. С ним были и верные слуги. Он проехал мимо целого ряда пепелищ, оставленных его отцом и дядей. По пути он был свидетелем всех бед и зол, совершенных этими людьми. Но при вступлении в Араратскую равнину и при виде тех разрушении, которые он там застал, страдания Самвела дошли до предела. Совершившиеся события были столь ужасны, что окончательно укрепили в нем то смутное решение, которое уже давно зародилось в его сердце. Он жалел только о том, что слишком запоздал. Теперь уже было почти невозможно исправить огромный ущерб, нанесенный стране. Это сознание повергло его в безутешное горе.
Вечернее солнце еще не зашло, когда всадники быстрым галопом доскакали до Нахчевана. Стоявший на высоком, живописном холме когда-то веселый город Гохтанской земли теперь представлял собой труду развалин. Огонь уничтожил дома, меч врага уничтожил людей. Оставшиеся в живых были взяты в плен.
У западного подножья города на широкой равнине, которая тянулась вплоть до левого берега Аракса, расположился главный стан персов. Самвел оставил безлюдный город и направился со своим отрядом прямо в стан. Из всех шатров, раскинувшихся на равнине, выделялись два больших шатра, стоявшие на возвышении друг против друга. Один из них был голубого цвета, и над ним развевалось знамя с изображением крылатого дракона, другой был пурпурового цвета с орлом на знамени. Самвел направил своего коня ко второму шатру.