Да, действительно, Валентина Петровича, основоположника отечественного ракетного двигателестроения, мы знали хорошо. Не раз видели его на космодроме во время пусков пилотируемых космических кораблей, иногда он приезжал в Звездный.
Высокий, стройный, подтянутый, он покорял нас своей интеллигентностью и умением одеваться с большим вкусом. Я уж не говорю о том, как мы восхищались гражданским и научным подвигом этого ученого и меж собой уважительно называли его «богом огня». Поэтому понятно, с каким настроением мы ехали в конструкторское бюро, возглавляемое Глушко.
Он уже ждал нас.
— Пройдем прямо к наглядным пособиям. Прошу вас сюда, — и провел нас в демонстрационный зал. — Я начну свой рассказ, лекцию, если хотите, вот с этого двигателя. Он заслужил такое внимание. Это наш первенец!
Валентин Петрович рассказывал интересно. Перед вами развертывалась история отечественного ракетостроения. Мы переходили от стенда к стенду, от двигателя к двигателю. И если первый, по внешнему виду и по габаритам напоминающий паяльную лампу, имел тягу всего 20 килограммов, то последний, под «колоколом» (соплом) которого могла свободно разместиться вся наша группа, развивал тягу в сотни тонн.
Валентин Петрович детально рассказывал о каждом своем детище, хотя первый его двигатель был создан более сорока лет назад.
— Вот с этим мы долго возились из-за низкочастотных колебаний, а этот, наоборот, беспокоил нас высокочастотными. А на этот прошу вас обратить особое внимание, — остановился Валентин Петрович у ничем не примечательного на первый взгляд движка.
— Это не двигатель, это конфетка. Он дает все, что можно получить на химических топливах! Кстати, вы любите химию? Химия топлива — что может быть интересней!
Четыре часа пролетели как одно мгновение.
Руководство академии, понимая наши трудности, выделило для чтения лекций лучших профессоров и преподавателей. На их плечи лег тяжелый труд. В течение шести с половиной лет они отдавали нам не только своя знания, но и уйму свободного времени. И сейчас, проезжаю ли я мимо академии, иду ли ее коридорами (теперь уже в редкие посещения), я с благодарностью вспоминаю своих бывших преподавателей, — они сделали все, чтобы из нас получились неплохие инженеры. И в праздники, во время военных парадов на Красной площади, начинаю волноваться, когда мимо, чеканя шаг, проходят колонны моей академии.
Известие о том, что следующий полет будет парный, мы встретили с воодушевлением. Для подготовки к нему назначили основные и дублирующие экипажи: на «Восток-3» — командиром А. Николаева, дублером Б. Волынова; на «Восток-4» — командиром П. Поповича, дублером меня.
С Андрияном Николаевым у меня связано одно из памятных событий в моей жизни… В середине лета 1960 года мы перебазировались из Москвы в район нынешнего Звездного городка. На переезд нам дали три дня. Я около двух лет не был у матери и поэтому решил отпроситься у начальства на это время домой, Отпустили. Да вот беда, денег для такой поездки оказалось маловато, и я рискнул попросить у Андрияна «дотацию». Справившись, сколько у меня денег, он что-то прикинул в уме и протянул мне восемьдесят рублей:
— Этого тебе за глаза хватит!
Лето — время отпусков, транспорт весь забит. Естественно, билета на самолет я в тот день не достал. Ехать в Одессу поездом — слишком долго для трех дней отпуска. Вот и решил добираться на перекладных. В 21.15 сел в экспресс, идущий на Киев. В 11.00 следующего дня был уже в Киевском аэропорту и благодаря неписаному авиационному братству через полчаса вылетел в Одессу.
В полете один из пассажиров почувствовал себя плохо. Настолько плохо, что командир корабля вынужден был сесть на маленький полевой аэродром. Пассажиры вышли подышать свежим воздухом. Я по старой курсантской привычке растянулся под плоскостью самолета в густой, сочной траве. Рядом с нашим Илом стоял двухкрылый Ан-2. Я подмигнул ему как старому знакомому. Смотрю, от Ан-2 идет миловидная девушка с тугой косой, уложенной на голове, с большим баулом на плечах, в руках — огромный «домашний» чемодан. Она подходит к нашей бортпроводнице и о чем-то просит ее. На глазах у девушки слезы. Я встал и подошел к ним. Оказалось, девушке очень срочно нужно быть в Одессе, а Ан-2, на который она взяла билет, летит туда с посадкой почти в каждом большом селе, да и к тому же принять на борт могут только ее или багаж.
— Где же будет следующая посадка? — спрашиваю я.
— В сорока километрах здесь есть районный центр Балта, там и сядет.
Это как раз то, что мне нужно. В Балте живут мои мама и бабушка. Меняемся с девушкой билетами. Через пять минут «Аннушка» в воздухе. Внизу две девичьи фигурки машут мне на прощанье, и на душе у меня становится тепло и радостно. В 13.00 я уже дома.