Теперь для Агриппины освободилась сцена, чтобы разыграть перед императором свой спектакль. И в этом ей снова помог Паллант, который, когда Клавдий заявил, что снова готов жениться, предложил Агриппину. Он смог убедить императора, что она не только красива и умна, но является также матерью внука Германика, и к тому же еще достаточно молода, чтобы рожать детей. Поэтому выбор был сделан в пользу Агриппины, хотя существовало еще несколько препятствий, которые нужно было преодолеть. Первым было то, что она была замужем, но муж Агриппины вскоре очень кстати умер. Многие источники утверждают, что Агриппина отравила Пассиена Криспа, но при отсутствии улик подозрение так и остается лишь подозрением. Вторым препятствием было то, что Агриппина являлась племянницей Клавдия, а по римским законам женитьба дяди на племяннице считалась инцестом. Этот потенциальный барьер вскоре, однако, был преодолен, путем утверждения в Сенате нового декрета, санкционирующего такой союз. Наконец-то Агриппина достигла своей долгожданной цели. Она приобрела власть, так как была рождена для роли императрицы. Согласно описанию Тацита в «Анналах», она въехала в Рим в церемониальном экипаже, чем намеревались подчеркнуть «почтение к женщине, которая до настоящего дня остается уникумом — как дочь великого полководца и сестра, жена и мать императоров»[18].
Не желая почивать на лаврах, Агриппина также довела до сведения всех, и особенно своих противников, каким влиянием она теперь обладает. Лоллия Павлина как раз и была одной из противниц — третья жена императора Калигулы, — она была признанной красавицей и боролась с Агриппиной за руку Клавдия. Поэтому Агриппина возненавидела Лоллию Павлину и, значит, замыслила ее падение. В конце концов, наилучшим способом одолеть соперницу стало обвинение Павлины в обращении к астрологам и магам, а также к «Певцу Апполону» по поводу женитьбы на императоре. Услышав такие обвинения, Клавдий вместо того, чтобы спросить у самой Лоллии, правдиво ли сказанное, отправился прямиком в Сенат и заявил, что Лоллия Павлина замышляет что-то дьявольское против государства. План Агриппины сработал великолепно. Сенат, в ужасе от обвинений, выдвинутых Клавдием, немедленно конфисковал все имущество Лоллии Павлины и отправил ее в ссылку, где заставили покончить жизнь самоубийством. Роберт Грейвз в своем романе «Бог Клавдий» добавляет также, что Агриппина приказала принести голову Лоллии ей во дворец: «Агриппина подняла ее за волосы я, поднеся к окну, открыла ей рот. «Да, это голова Лоллии, все в порядке», — сказала она мне (Клавдию) удовлетворенно, когда я вошел в комнату»[19].
Другой жертвой Агриппины стала женщина по имени Кальпурния, которая вызвала гнев императрицы лишь тем, что однажды Клавдий, проходя мимо, похвалил красоту молодой женщины. Кальпурния оказалась немногим более удачливой, чем Лоллия Павлина, но тем не менее и она сильно пострадала — все имущество было конфисковано.
После этого Агриппина расправилась с матерью Мессалины, Домицией Лепидой (что должно было, учитывая их давнее соперничество, доставить Агриппине огромную радость), а также либо расправилась, либо вышвырнула из дворца всех наиболее доверенных слуг и помощников Мессалины. Стараясь укрепить свое положение императрицы, Агриппина также наметила свадьбу своего сына Нерона на Октавии, дочери Клавдия от Мессалины. Существовала лишь одна помеха этому плану: Октавия уже была помолвлена. Агриппина быстро отбросила это препятствие в сторону, начав с привычного — с распространения слухов, что молодой человек имеет любовную связь, инцест с собственной сестрой (ирония положения заключалась в ее собственных отношениях с Клавдием). Это привело к мгновенной высылке юноши из Италии в вечную ссылку. Помолвка Нерона с Октавией состоялась, и опять можно было бы подумать, что на этом завершится стремление Агриппины к утверждению своего превосходства. Но ничто, казалось, не могло сбить ее с намеченного курса.
Немедленно после помолвки Нерона с Октавией, Агриппина начала обрабатывать Клавдия, чтобы он усыновил Нерона. Как и прежде, она призвала себе в поддержку Палланта, чтобы он упомянул при императоре, что Тиберий «усыновил» Калигулу: не будет ли это таким же щедрым жестом, если Клавдий сделает то же самое для Нерона? Подтекст был очевиден. У Клавдия уже был сын от брака с Мессалиной. Мальчика звали Британиком, и всем, кто знал его, было очевидно, что Клавдий был очень близок с ним. После смерти Клавдия юноша почти наверняка станет преемником отца, но Агриппина не могла вынести мысли о потере власти так скоро. Поэтому она обрабатывала мужа день и ночь, пока он не поддался ее желаниям, и не усыновил Нерона. С этого момента ситуация резко осложнилась, потому что усыновление означало, что Нерон теперь помолвлен с родной сестрой, и вопрос инцеста снова поднял свою уродливую голову. Как всегда, у Агриппины на все был готовый ответ, и Октавию официально удочерили в другой семье.
18
Из «Анналов», книга XII Тацита (Cornelius Tacitus, н. э., С. 55 — после 115), перевод Альфреда Джона Черча и Вильяма Джексона Бродрибба.
19
Из «Клавдий — Бог» Роберта Гревза, Артур Бейкер, 1934 г.; совместное издание с Я, Клавдий, Пингвин, 1986 г.