С другой стороны, жизнь Елены была далеко не такой приятной. Первая леди страны едва умела читать и писать, и все ее ученые звания не стоили бумаги, на которой они были напечатаны, а ее успехи в политике целиком обязаны положению ее мужа. Румын вынуждали любить Елену, а в действительности они презирали ее. Единственными, кто любил эту невоспитанную, сходящую с ума по власти женщину, были ее муж и дети. В таком свете горько воспринимается тот факт, что трупы Николае и Елены, хоть и были привезены на одно кладбище (Генча, на юго-западе Бухареста), захоронены в разные могилы. Сегодня очень мало кто приносит цветы на могилы обоих Чаушеску.
Мэри Энн Коттон.
Черная вдова
Мэри Энн Коттон умерла 24 марта 1873 года. Ее казнили за убийство четырех мужей и почти в три раза большего числа детей. В самом факте убийств и в ее вине не сомневался никто факт не признавался лишь самой Мэри Энн), но одна загадка во всех этих отвратительных убийствах остается: почему такая респектабельная женщина может испытывать желание совершить такое количество гнусных преступлений?
Мэри Энн Коттон родилась в маленькой английской деревушке Лоу Мурзли в графстве Дергем в октябре 1832 года. Ее родители, Майкл и Маргарет Робсон, были молодыми рабочими, принадлежащими к методистской церкви, которые всю свою жизнь боролись, чтобы уберечь себя и семью от бедности. Майкл Робсон был шахтером, страшная работа по тем временам. Кроме того, что он был неистово религиозен и посещал церковь каждое воскресенье, он поддерживал жесткую дисциплину в семье. Без сомнения, он руководил своими домашними железной рукой и, вероятно, применял различные физические наказания и к Мэри Энн, и к ее брату, Роберту. Тем не менее оба ребенка чувствовали себя в безопасности в тесно замкнутом кругу семьи; у них были и отец, и мать, и хотя денег не хватало, еда на столе была. Трагедия произошла когда Мэри Энн было восемь лет. Семья переехала в шахтерский городок Мортом, где через год после переезда с отцом Мэри Энн случилась беда — он погиб, упав в ствол шахты. Без кормильца в доме семья оказалась в весьма тяжелом положении. Жизнь семьи рабочего в Англии девятнадцатого века, и в особенности семьи, возглавляемой вдовой, была необычайно суровой. Тень приюта замаячила над головой Мэри Энн, и мало что могло быть хуже этого — как из-за низости людей, так и из-за жестоких условий, которые ей пришлось бы вынести там. Вот что писал Чарльз Диккенс в своей статье для журнала «Household Words» примерно в 1850 году:
«В том месте, в приюте Ньюгейта, группу мальчиков и юношей запирали во дворе; а их комната была похожа на конуру, где случайных бедняг обычно прежде укладывали на пол на ночь. Некоторые из них находились тут долго. «Разве они никогда не выходят?» — последовал естественный вопрос. «Большинство из них калеки в той или иной форме, — ответил надзиратель, — они ни для чего не годятся». Они бродят, как унылые волки или гиены; и набрасываются на еду, когда им ее приносят, точно так же, как эти животные. Большеголовый идиот, шаркая ногами вдоль дорожки на солнышке в стороне, казался все-таки более приятным субъектом во всех отношениях. Множество детей на руках; множество матерей и больных женщин в постелях; толпы сумасшедших; джунгли мужчин в выложенных камнем нижних комнатах, ожидающие обеда; еще больший лес стариков в верхних больничных каморках, тянущих жизнь бог знает как — вот сцены, через которые я прокладывал свой путь в течение двух часов».
Но на этой критической точке в жизни Мэри Энн произошел счастливый поворот. Вскоре после смерти Майкла Робсона, мать Мэри Энн снова вышла замуж. Хотя между Мэри Энн и ее отчимом не было любви, но приемный отец все-таки сыграл свою роль. Новый мужчина в семье все-таки имел маленькую зарплату, и таким образом Мэри Энн спаслась от приюта и почти верной нищеты. Но чего она, однако, не смогла избежать, так это урока, который научил ее на всю оставшуюся жизнь, что она должна в любых обстоятельствах иметь деньги.