Это был долгий путь через горы, сквозь тьму, и он держал руль, иногда опуская руку в корзинку с едой и доставая оттуда леденец. Прошло уже больше часа непрерывной езды, и ни одной встречной машины, ни одного огонька, только лента дороги, гул и рокот мотора, и Марс кругом, тихий, безмолвный. Марс — всегда тихий, в эту ночь был тише, чем когда-либо. Мимо Томаса скользили пустыни, и высохшие моря, и вершины среди звезд.
Нынче ночью в воздухе пахло Временем. Он улыбнулся, мысленно оценивая свою выдумку. Неплохая мысль. А в самом деле: чем пахнет Время? Пылью, часами, человеком. А если задуматься, какое оно — Время то есть — на слух? Оно вроде воды, струящейся в темной пещере, вроде зовущих голосов, вроде шороха земли, что сыплется на крышку пустого ящика, вроде дождя. Пойдем еще дальше, спросим, как выглядит Время? Оно точно снег, бесшумно летящий в черный колодец, или старинный немой фильм, в котором сто миллиардов лиц, как новогодние шары, падают вниз, падают в ничто. Вот чем пахнет Время и вот какое оно на вид и на слух. А нынче ночью — Томас высунул руку в боковое окошко, — нынче так и кажется, что его можно даже пощупать.
Он вел грузовик в горах Времени. Что-то кольнуло шею, и Томас выпрямился, внимательно глядя вперед.
Он въехал в маленький мертвый марсианский городок, выключил мотор и окунулся в окружающее его безмолвие. Затаив дыхание, он смотрел из кабины на залитые луной белые здания, в которых уже много веков никто не жил. Великолепные, безупречные здания, пусть разрушенные, но все равно великолепные.
Включив мотор, Томас проехал еще милю-другую, потом снова остановился, вылез, захватив свою корзинку, и прошел на бугор, откуда можно было окинуть взглядом занесенный пылью город. Открыл термос и налил себе чашку кофе. Мимо пролетела ночная птица. На душе у него было удивительно хорошо, спокойно.
Минут пять спустя Томас услышал какой-то звук. Вверху, там, где древнее шоссе терялось за поворотом, он приметил какое-то движение, тусклый свет, затем донесся слабый рокот. Томас повернулся, держа чашку в руке. С гор спускалось нечто необычайное.
Это была машина, похожая на желто-зеленое насекомое, на богомола, она плавно рассекала холодный воздух, мерцая бесчисленными зелеными бриллиантами, сверкая фасеточными рубиновыми глазами. Шесть ног машины ступали по древнему шоссе с легкостью моросящего дождя, а со спины машины на Томаса глазами цвета расплавленного золота глядел марсианин, глядел будто в колодец.
Томас поднял руку и мысленно уже крикнул: «Привет!», но губы его не шевельнулись. Потому что это был марсианин. Но Томас плавал на Земле в голубых реках, вдоль которых шли незнакомые люди, вместе с чужими людьми ел в чужих домах, и всегда его лучшим оружием была улыбка. Он не носил с собой пистолета. И сейчас Томас не чувствовал в нем нужды, хотя где-то под сердцем притаился страх.
У марсианина тоже ничего не было в руках. Секунду они смотрели друг на друга сквозь прохладный воздух.
Первым решился Томас
— Привет! — сказал он
— Привет! — сказал марсианин на своем языке.
Они не поняли друг друга.
— Вы сказали «здравствуйте»? — спросили оба одновременно.
— Что вы сказали? — продолжали они, каждый на своем языке.
Оба нахмурились.
— Вы кто? — спросил Томас по-английски.
— Что вы здесь делаете? — произнесли губы чужака по-марсиански.
— Куда вы едете? — спросили оба с озадаченным видом.
— Меня зовут Томас Гомес.
— Меня зовут Мью Ка.
Ни один из них не понял другого, но каждый постучал пальцем по своей груди, и смысл стал обоим ясен.
Вдруг марсианин рассмеялся.
— Подождите!
Томас ощутил, как что-то коснулось его головы, хотя никто его не трогал.
— Вот так! — сказал марсианин по-английски. — Теперь дело пойдет лучше!
— Вы так быстро выучили мой язык?
— Ну что вы!
Оба, не зная, что говорить, посмотрели на чашку с горячим кофе в руке Томаса.
— Что-нибудь новое? — спросил марсианин, разглядывая его и чашку и подразумевая, по-видимому, и то и другое.
— Выпьете чашечку? — предложил Томас.
— Большое спасибо.
Марсианин соскользнул со своей машины.
Вторая чашка наполнилась горячим кофе. Томас подал ее марсианину.
Их руки встретились и, точно сквозь туман, прошли одна сквозь другую.
— Господи Иисусе! — воскликнул Томас и выронил чашку.
— Силы небесные! — сказал марсианин на своем языке.
— Видели, что произошло? — прошептали они.
Оба похолодели от испуга.
Марсианин нагнулся за чашкой, но никак не мог ее взять.