Михаил разглядывал черты знакомого лица и грустил недоброй грустью. Может, зря он всё это затеял? Чем эта Оксана ему поможет? Хуже бы не стало. Он говорил с Оксаной об Оксане. Она охотно рассказывала о себе, о детстве, о маме, которая умерла, рожая её на этот свет, о папе.
– Папа умер не так давно. Это моя первая страшная потеря. Маму я не знала. И знаете, что я вам скажу: я не готова терять. Совсем. Ни сейчас, ни потом. И в сто лет не буду готова. Смерть несправедлива. Эта несправедливость меня убивает. Ведь есть же люди, которым лучше было бы умереть, а они живут.
– Кто, например? – заинтересовался Михаил. – Проститутки и наркоманы?
– Почему? – отрицательно закрутила головой Оксана. – Наркоманы вылечиваются. Проститутки выходят замуж и рожают детей.
– Понятно. Их ты значит готова простить.
– Они не просят у меня прощения. Эта их жизнь. Поганят, как хотят. Хотят гибнут, хотят возвращаются к нормальной жизни.
– А ты помогла хоть одному из них вернуться к нормальной жизни? – полюбопытствовал Михаил.
– А почему я должна им помогать? Это их выбор. Они не калеки в конце-то концов. Со своими тараканами в голове каждый должен бороться сам.
– Правда, сам? – округлил глаза Миша. – А если не получается вырваться?
– Я не представляю, чем я могу им помочь. А вы? – напустилась Оксана и сразу же стала похожа на ту, другую. – Вы что ли помогаете?
– Я стараюсь, по мере сил, – скромно ответил Михаил. – А кто тогда заслуживает смерти?
– Убийцы. Террористы. Те, кто обижает детей, конечно.
– То есть ты считаешь так: утром убил – вечером умер?
– Можно и не вечером. Можно до того, как убил. Как только мысль об убийстве появилась.
– Странная ты. А если он потом передумает?
– С чего бы? – удивилась Оксана. – Такие обычно не передумывают.
– А твой взял, да и передумал, засовестился в конце.
– Кто мой?
– Твой гипотетический преступник.
Оксана насупилась:
– Ну хорошо. Утром убил – вечером умер, я согласна и на такое.
– А когда же ему каяться, если он к вечеру умрёт? Ты совсем не оставляешь времени для спасения его души?
– Вы меня совсем запутали, – потрясла головой Оксана. – Значит, вы считаете, что всё, что происходит правильно и к лучшему?
Михаил вспомнил, как он очутился здесь, и тихо ответил:
– К сожалению, нет, раньше считал, а теперь, – он досадливо махнул рукой. – Я утратил веру, и от этого мне тяжело.
– Вы тоже кого-то потеряли? – поняла Оксана.
– Потерял, – вздохнул Михаил. – Себя.
Оксане моментально стало его жалко. Она растерянно посмотрела по сторонам, как будто надеясь найти спасение где-то рядом, за соседним столиком.
– Не всё так плохо, поверьте. Я, конечно, не очень люблю все эти фразы про дождь и радугу, но знаете, со временем действительно становится легче. Нужно просто пережить, поплакать, повыть, но при этом всегда верить, что утро наступит. Оно всегда наступает, – он положила свою ладонь на его руку. – Верьте мне. Я это пережила. Ещё недавно, совсем недавно, я считала, что жизнь моя закончилась, а теперь… я радуюсь.
– В самом деле? В самом деле радуешься?
– Да. Я встаю утром и радуюсь. Я поняла, что от моих страданий мало проку. Папу они не вернут. И вряд ли он там счастлив от того, что я здесь плачу.
– Там? Ты всё-таки веришь в там?
Оксана удивлённо распахнула глаза:
– Значит, верю. Ведь я же это сказала. Значит я верю…
***
Оксана пришла домой в достаточно растрёпанных чувствах. От разговора, произошедшего в кафе, остался какой-то непонятный осадок. Неприятный? Нет, прислушалась к себе Оксана. Приятный? Опять-таки нет. Что-то непонятное было в этом разговоре, что-то смущающее её душу. Мужчина показался Оксане симпатичным, но, конечно, ни о каких далеко идущих последствиях этого знакомства она не задумывалась, попили вместе кофе и ладно. Он всё-таки почти поклонник. А у неё есть Евгений, они уже почти что встречаются. Правда, нерешительная сторона Оксаны ещё водит парня за нос, то приближая к себе, то отталкивая равнодушно, но решительная сторона уже сказала своё «да». Наташа откровенно одобряла Женю, Нина с ним ещё не встречалась, но Оксана была уверена, что и Нине он понравится. Главное, чтобы наличие у Оксаны Нины не оттолкнуло Евгения. Если Нина напугает парня, то парень явно не тот, кто нужен Оксане.
– Знаешь, – сказала Оксана Наташе. – Мою книгу сегодня снова купили. Первый раз… после Миши. И даже автограф взяли. Смешно, у меня и автограф.